2 Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч.: В 6 т. Т. 1. СПб., 1906. С. 225.

-26-

трех университетах, а также в университетах Сибири и Дальнего Востока, Прибалтики, Украины и Закавказья. В начале 50-х годов подготовка этнографических кадров и деятельность самих вузовских этнографических центров были прекращены в большинстве университетов. Вся этнографическая деятельность практически была сосредоточена в академических учреждениях, так как и преподаватели сохранившихся двух вузовских центров - Московского и Тбилисского университетов - сотрудничали в соответствующих академических институтах.
В настоящее время в СССР подготовка кадров этнографов ведется на семи специальных вузовских подразделениях: на кафедрах этнографии Московского и Тбилисского университетов, на восстановленной в 1968 г. кафедре этнографии и антропологии Ленинградского университета, на созданных в 60-80-х годах кафедрах археологии и этнографии Казахского и Киргизского университетов, на кафедре этнографии Омского университета, а с 1989 г. и на новой кафедре археологии, этнографии и музееведения Киевского университета. Вместе с тем в ряде вузов и университетов Поволжья, Кавказа, Украины, Белоруссии и Прибалтики, Сибири и Дальнего Востока сегодня предпринимается попытка продолжать традиции вузовской этнографии при согласовании тематики исследований с соответствующими академическими центрами.
Вместе с тем в конце 80-х годов стало очевидно, что отсутствие вузовской подготовки курсов в таких прежде известных центрах, как Львовский, Ереванский, Казанский, Тартуский, Вильнюсский и другие университеты, не могло быть терпимо. Сложившаяся ситуация, выразившаяся в обострившемся интересе к межнациональным отношениям, требовала восстановления и развития вузовской этнографии. Однако этого не произошло, что несомненно скажется на будущем науки.
Сочетание вузовских и академических центров свойственно и этнографии Англии, где в 1896 г. при Оксфордском университете была организована кафедра антропологии, на которой с момента ее создания работал знаменитый английский этнограф Э. Тэйлор. Вслед за Оксфордским университетом кафедры антропологии, с учетом потребности и в научных и практических этнографических кадрах, были открыты в Лондонском и других университетах Великобритании. В настоящее время на Британских островах, где, как и всюду на Западе, придается особое политическое значение этнографии, существует 14 вузовских центров, крупнейшие из которых - кафедра антропологии Оксфордского университета, Музей археологии и антропологии Кембриджского университета. Полярный институт им. Скотта того же университета, кафедры антропологии Лондонского университета и Университетского колледжа в Лондоне, кафедры социальной антропологии Королевского университета Северной Ирландии и Эдинбургского университета и др.

-27-

Аналогичная ситуация, когда наряду с ведущими академическими центрами существуют вузовские, характерна для многих других стран Европы и Азии, где в каждом крупном университете есть кафедра этнографии либо этнографическое отделение. Например, кафедра этнографии и фольклористики Карлова университета в Праге; кафедра этнографии Будапештского университета; Институт общей и немецкой этнографии при Университете им. Гумбольдта и Институт антропологии и этнологии при Университете им. Ф. Шиллера; кафедра этнографии Вроцлавского университета и кафедра антропологии Варшавского университета; Институт этнологии при Загребском университете; кафедры этнографии при Ханойском и Хошиминском университетах и др.
Если в Великобритании, так же как и в названных странах, вузовские центры возникали одновременно с академическими или под их влиянием, то в других странах мира, даже при наличии правительственных, полуправительственных и музейных центров, вузовские центры были и являются основными, в которых развивается этнографическая наука. Такое положение характерно прежде всего для Соединенных Штатов, Канады, Федеративной Республики Германии, а также Франции, Индии, Австралии, Японии и многих других стран.
В данном случае примечательна ситуация в США, где трудно определить центральное учреждение и за таковое можно принять как минимум два. Основная исследовательская и учебная работа сосредоточена в многочисленных университетах и колледжах США. Всего в стране работает более 400 вузовских центров, представленных кафедрами антропологии или социологии и антропологии, а также исследовательскими центрами и институтами во всех крупнейших университетах и колледжах. К таким центрам относятся департаменты антропологии ведущих частных, муниципальных, штатных и религиозных университетов: Францисского, Чикагского, Вашингтонского, Мичиганского, Аляскинского, Гавайского, Лайолы, Святого Джона, Святой Марии и др. Многие вузовские центры в США имеют музеи (таких музеев более 60) и издают свои труды. Столь большое число учебных заведений, в которых ведется подготовка этнографических кадров, соответствует глобальной стратегии американского правительства.
Подобными же причинами можно объяснить и наличие многочисленных вузовских центров в ФРГ, в настоящее время здесь их более 40. В соответствии с традиционной структурой этнографические исследования в ФРГ ведутся в специальных антропологических, этнологических или институтах древнейшей и древней истории при основных университетах. К таким учреждениям относятся Антропологический институт и Институт им. Л. Фробениуса при университете им. В. Гете, Институт древнейшей и древней истории университета Альберта Людвига,

-28-

этнологический семинар и Географический институт при Боннском университете, кафедра антропологических исследований Геттингенского университета, Институт древнейшей и древней истории Эрланген-Нюрнбергского университета, Антропологический институт Кильского университета, этнологический семинар Кельнского университета, Антропологический институт Майнцско-го университета, этнологический семинар Марбургского университета, этнологический семинар Мюнстерского университета, этнологический институт Тюбингенского университета, Институт антропологии и генетики человека Мюнхенского университета и т. п. Указанные семинары при университетах являются по существу специальными учебными институтами, в которых занимаются от 40 до 100 студентов. Вузовские центры ФРГ (например, Гамбург) располагают крупными или небольшими учебными музеями, отдельными коллекциями, лабораториями, библиотеками, издают свои труды в общеуниверситетских изданиях.
Роль вузовских центров особенно велика в Канаде, где социологическая и антропологическая ассоциация действует под эгидой кафедры социологии и антропологии университета Калгари. Всего в Канаде насчитывается 16 вузовских центров. К крупнейшим из них, имеющим свои музеи и выпускающим периодические издания, относятся Центр проблем Севера и кафедра социологии и антропологии университета Лаваля, Институт миссионерской работы Оттавского университета, кафедра антропологии университета Альберта, кафедра антропологии и Музей антропологии университета Британской Колумбии, кафедра антропологии Торонтского университета, кафедра антропологии и социологии Викторианского университета и т. п. Основная тематика исследований в этих центрах - этнография эскимосов, индейцев, японцев, китайцев, теория науки, расоведение и расогенез.
Во Франции ведущие этнографические учреждения сосредоточены, помимо государственной службы научного и технического изучения заморских территорий (имеющей 27 исследовательских центров в тропических странах и центральную службу документации), в высших учебных заведениях и музеях. Причем роль и тех и других в развитии этнографической науки почти равноценна. В отличие от рассмотренных вузовских центров других стран французские входят в состав пяти университетов и двух знаменитых вузов - Коллеж де Франс и Сорбонны (Высшая школа экономических и общественных наук). Коллеж де Франс и подразделение Сорбонны имеют научные центры, институты, лаборатории, где изучаются этнографические и этнические проблемы Африки, Азии, Латинской Америки и Океании. К таким учреждениям относятся: Институт Дальнего Востока (издающий много десятилетий свой бюллетень), Центр африканских исследований (проблемы культурных ареалов), Центр

-29-

по изучению и анализу документов по Африке южнее Сахары (Центр работает также под эгидой Музея Человека), кафедра по изучению тропического мира, группа по изучению семито-хамитских языков, лаборатория социальной антропологии (единая для Коллеж де Франс и Высшей школы Сорбонны, издает журнал «L'Homme»). Научный и педагогический состав Коллеж де Франс и Высшей школы экономических и общественных наук Сорбонны входит в Парижское антропологическое общество.
Университет в Тулузе имеет Институт первобытного искусства, где изучаются не только проблемы первобытной культуры Западной Европы, Африки, но и общие вопросы первобытности, этнологии и антропологии. Институт выпускает свое периодическое издание. При Страсбургском университете работают Институт по изучению Латинской Америки и Институт Испании, Португалии и Латинской Америки. Их проблематика - литература, история и этнография испано-португалоязычных стран. Издается специальный научный журнал. Антропологические лаборатории имеют Парижский и Лионский университеты.
Развитие этнографии именно в университетских центрах характерно для Японии, Новой Зеландии, Австралии, Индии. Этнографические институты, соответствующие кафедры и научные лаборатории имеют: в Японии - Нанзанский университет, Национальный институт языкознания, Международный христианский университет, Кобе колледж, Кюсюйский университет, Тохокуский университет; в Новой Зеландии - университеты в Данидине, Окленде, Гамильтоне и Веллингтоне; в Австралии - Австралийский институт по изучению аборигенов, Австралийский национальный университет, а также Аделаидский, Куинслендский, Сиднейский и Западноавстралийский университеты; в Индии - университеты Карнатакский, Лакнауский, Пенджабский, Равишанкарскии, Делийский, Мадрасский, Уткальский и др.
Не занимаясь далее подробным перечислением вузовских центров других стран, напомним лишь, что в большинстве государств Европы, Африки, Латинской Америки, Юго-Западной и Юго-Восточной Азии при центральных университетах существуют кафедры или отделения этнографии (антропологии). Такие же кафедры после 1978 г. (т. е. после «культурной революции») восстановлены в основных университетах КНР. Однако в соответствии с обычным представлением, согласно которому основная нация (ханьская) не может быть предметом этнографического исследования, на этнографических кафедрах, так же как и в академических центрах, изучаются некитайские народы КНР и народы зарубежных стран. Изучением этнографии китайцев и народов Китая занимаются Этнологический институт Академии Синика (Тайвань), кафедра археоло-

-30-

гии и антропологии Национального Тайваньского университета и Сингапурский университет «Тай ян».

Место этнографии в системе университетского образования

Вопрос о месте этнографии в системе университетского образования выходит далеко за рамки общетеоретических рассуждений, ибо он имеет и большое практическое значение, так как кафедры этнографии в наших университетах - естественная база кадров для высших научных учреждений страны - Академии наук СССР и академий республик, входящих в состав Союза. Это означает, что должна постоянно совершенствоваться цепь связи «университет - академия - университет». Один из основных принципов данной связи заключается в том, что особо отличившиеся выпускники университетской кафедры идут в аспирантуру или на стажировку в академический институт и затем пополняют ряды его сотрудников, а наиболее крупные сотрудники академических институтов, способные к тому же вести педагогическую работу, идут к студентам, чтобы проводить с ними специальные семинары, руководить их полевой практикой, помогать им делать первые самостоятельные шаги в научной деятельности (при подготовке курсовых и дипломных работ).
Одна из форм связи академической и университетской этнографии - договоры о творческом сотрудничестве, заключаемые между кафедрой и .институтом (в данном случае с Институтом этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая АН СССР). Именно при содействии Института этнографии и его источниковедческой базы - Музея антропологии и этнографии - возможно активное действие цепи связи «университет - академия - университет».
Следует особо подчеркнуть, что ныне ученые Института этнографии АН СССР - не просто гости на кафедрах Ленинградского и Московского университетов; они принимают активное участие в процессе подготовки специалистов-этнографов, а также решают многие практические и научные задачи. Между кафедрами названных университетов и институтом заключены договоры о сотрудничестве, т. е. существуют прямые научные связи Академии наук с вузами страны. Этот Опыт должен быть использован всеми республиканскими академиями наук, а также филиалами АН СССР. Лишь на основе тесного сотрудничества академических и этнографических центров с подразделениями вузовской этнографии могут быть достигнуты серьезные успехи самой науки - одной из важных дисциплин познания современных этнических проблем.
На каком бы уровне мы ни рассматривали этнографию, она

-31-

начинается в вузе, в университете. Таким образом, определяя место этнографии в системе университетского образования, необходимо помнить о будущем самой этнографии как науки, о ее успехах и вкладе в познание мирового исторического процесса. Именно поэтому вопрос о совершенствовании системы университетского образования в области этнографии, о повышении его научного уровня - один из важных и актуальных. Ведь, как уже говорилось, речь идет о кадрах науки, а значит, о ее перспективах, ее будущем.
Прогресс науки во многом зависит от степени взаимного обогащения ее региональных подразделений, от возможности повышать ее эффективность общими усилиями всех национальных ячеек, добиваться новых успехов, учитывая и используя опыт друг друга. Именно в этом смысле наука интернациональна. Этнография же интернациональна по-особому, по самой своей сущности, ибо это наука и об одном, и обо всех этносах (народах) одновременно. Так, на заре советской этнографии замечательный советский ученый Л. Я. Штернберг в «Десяти заповедях этнографу» писал: «Кто знает один народ - не знает ни одного, кто знает одну религию, одну культуру - не знает ни одной» ³ .
Когда речь идет о подготовке кадров этнографов, то нельзя не заметить, что в практике университетского образования все еще сохраняется много традиций, которые не всегда можно признать лучшими и удачными. Так, например, и сегодня мы продолжаем ощущать деление самой этнографии (а значит, и ее университетских подразделений) по традиционному немецкому образцу на «Volkskunde» и «Volkerkunde». И сегодня в университетах значительной группы стран соответствующие кафедры в большей степени или даже исключительно занимаются «Volkskunde» (это направление более правильно было бы назвать «региональной этнографией»), т. е. изучением этнографии своего (или своих) народа, оставляя этнографию остального мира за пределами научной и, что еще печальней, преподавательской деятельности.
Такая односторонность имеет историческое объяснение: в конце прошлого века и особенно после первой мировой войны, когда на развалинах империй возникали новые национальные государства, их интеллектуальные лидеры стремились «повысить» авторитет и престиж своей культуры, своей национальной самобытности, причем такое стремление нередко приводило к национал-шовинистическому противопоставлению своего народа и его культуры всем другим народам, всей мировой культуре. Изучение общей этнографии, а точнее, зарубежной

3 Цит. по: Гаген-Торн Н. И. Ленинградская этнографическая школа в двадцатые годы (у истоков советской этнографии) // Советская этнография. № 2. 1971. С. 142.

-32-

(этнографии «чужеземных народов») считалось в этой связи обязанностью или уделом университетов лишь тех стран, которые либо оставались метрополиями колониальных империй, либо играли роль «мировых лидеров». Регионализм в подготовке кадров соответствовал регионализму самой этнографии той или иной страны. Это ненормальное положение в подготовке кадров усугублялось еще и тем, что на университетском уровне этнографическое образование сужалось до предельного набора проблем, которые входили в круг научных интересов самих преподавателей и профессоров.
Именно такая ситуация и породила разделение в большинстве стран Европы этнографии на университетскую, академическую и музейную, что привело к разрыву цепи, обеспечивавшей постоянное движение: студент университета - научный сотрудник академии или музея.
Как уже отмечалось, в ряде стран существовала система глобального изучения этнографии «Volkerkunde». Подобную ситуацию ныне мы можем встретить в СССР, США, Великобритании, Франции, ГДР, ФРГ, Японии, Канаде и других странах. Однако в научной и преподавательской работе в некоторых из этих стран больше внимания уделяется не всем народам, а лишь тем, которые либо прежде были связаны с этой страной как с метрополией, либо составляют население соседних регионов. При таком положении мы нередко встречаемся с парадоксальной ситуацией, когда изучение собственного народа (являющегося в политическом и культурном отношении ведущим этносом) ведется или недостаточно, или вообще не ведется, ибо считается, что такой этнос «уже вырос из этнографического одеяния» и подлежит лишь социологическому изучению.
Данная тенденция питается устаревшим представлением об этнографии как о науке, изучающей культурно отсталые народы. Вместе с тем поскольку будущее этнографии определяется ее стремлением изучать и познавать все народы мира, университетская система подготовки кадров должна сочетать как региональную, так и общую этнографическую подготовку (изучение зарубежной этнографии).
Мы уже говорили, что уровень этнографической науки в будущем во многом зависит от уровня и современного состояния преподавания этнографии в университетах. В свою очередь научный уровень университетского образования определяется уровнем общих и конкретных исследований, которые ведут этнографы академий, вузов и музеев. Эта взаимозависимость уровня подготовки кадров для науки и уровня развития самой науки как результат исследовательской деятельности ученых очевидна. Таков один из аспектов проблемы этнографии в университетском образовании.
Каково же положение дел в системе университетского этнографического образования? Если ныне отношение к этнографии