Файл: 2003 Пухан Иво Римское право.doc

Наиболее древним и наиболее важным оригинальным способом приобретения собственности, была оккупация (242), или присвоение предметов, не имевших хозяина, а также предметов, чьи хозяева не обладали защитой своей собственности по уложениям римского права. Вещи, не имеющие хозяина, назывались res nullius. К ним принадлежали "Ferae bestiae et volucres et pisces, id est omnia animalia, quae in terrra mari coelo nascuntur" (243) — "дикие животные, и птицы, и рыбы, все, что живет, все, что находится на земле, море и небе". К этим вещам относились и животные, когда-то одомашненные, но опять одичавшие; жемчуг и драгоценные камни, найденные в море или на берегу; возникшие острова, как и все res derelictae, или вещи, которые хозяева отвергли с намерением никогда больше не включать их в свое имущество (еа mente, ut id rerum suarum esse nollet) (244) Вещами, чьи хозяева не обладали правовой защитой своей собственности, были вещи врагов (res ex hostibus captae). (245) Таким образом, предметом оккупации могли быть res nullus, res derelictae и вещи врагов, как и сами враги.

Оккупация какого-либо из указанных предметов, подлежащих оккупации (res apta), должна была совершаться animo et corporare, т. е. должна была совершаться лицом, способным к оккупации, желающим присвоить себе эту вещь (animus sibi habendi) и физически овладевшим вещью (corpus). В момент, когда все эти условия были выполнены, устанавливалось право собственности оккупанта. Quad enim nullus est, id rations naturali occupanti conceditur. (246) Оккупированные вещи оставались в собственности оккупанта, пока вновь не получали естественную свободу, или пока хозяин не отчуждал и не отвергал их.

§ 146.Thesaurus

В римском праве существовали особые правила приобретения собственности на сокрытую ценность (thesaurus). Сокровищем считались все ценные предметы, сокрытые с давних пор лицом, чья идентичность не могла быть установлена: vetus quaedam deposito pecuniae cujus non extat memoria, ut jam dominum non habeat. (247) После определенных исканий (248), решения римского права о приобретении собственности на сокровища стали гласить: thesaurus полностью принадлежит тому, кто нашел его на своей земле, как и тому, кто случайно обнаружил его на так называемой loca sacra и religiosa; thesaurus делился на равные части между собственником земли и случайно нашедшим его на чужой земле или на земле фиска. Нашедший thesaurus, намеренно производивший розыски на чужой земле с целью отыскания клада, не имел права участвовать в разделе найденного сокровища. (249)

§ 147. Принадлежность. (Accessio)

Для того, чтобы избежать ущерба из-за раздела жестко соединенных вещей (res quae ex contingenibus constant), если они состояли из частей, перед соединением в новую вещь принадлежащих различным собственникам, были созданы правила принадлежности, или акцессии. Основной мыслью римского права, выраженной в правилах об акцессии, было: accessorium sequitur principale или accessio cedat principali. (250) По правилу accessio sequitur principale собственность на вещь, состоящую из жестко соединенных частей, перед соединением принадлежавших различным собственникам, переходила к собственнику главной вещи (principale) и прекращалась для собственников принадлежностей, или акцессориумов. Что было главным, а что побочным, определялось от случая к случаю, исходя из отношений "quid cui servit", соответственно ведя счет от самого незначительного предмета, переходящего в собственность лица, являющегося собственником более важной вещи.

Случаи accessio, или принадлежности, делились на три основные группы: 1) случаи соединения недвижимой вещи с частями другой недвижимой вещи; 2) случаи соединения недвижимой вещи с движимой по своей природе вещью и 3) случаи соединения двух движимых вещей.

1) Случаи соединения недвижимых вещей были: alluvio, avulsio, insula in flumine nata и alvens derelictus.

Aluvio, или речной нанос происходил вследствие постепенного и постоянного увеличения одного участка земли за счет частиц, уносимых с чужого участка, при этом таким образом, что "не было возможности подсчитать, насколько участок увеличился в данный момент". Собственность на речной нанос переходила к собственнику участка, к чьим границам река нанесла частицы.

Avulsio, или унос земли, происходил, когда неожиданно отрывались и переносились целые части земли. Отделенные части доставались собственнику земли, к чьим границам были донесены, но только когда растения оторвавшейся части пустят корни в земле нового хозяина.

Insula in flumine nata, или остров, возникший на стрежне реки, доставался хозяевам соседских участков по двум сторонам реки, а если он находился не на самом стрежне, — хозяевам участков, находящихся ближе к нему.

Alveus derelictus, или покинутое речное русло доставалось хозяевам соседних участков и делились соразмерно величине их участков.

2) Двумя основными случаями соединения движимой и недвижимой вещи были inaedificatio и implantatio.

По правилу superficies solo cedit, созданного в период полностью отделенной и развитой частной собственности на землю, любая inaedificatio, или любое строение, воздвигнутое на одном участке земли, принадлежало собственнику участка. Это решение имело силу и в том случае, когда собственник участка возвел строение на своей земле, но из чужого материала, или когда другие лица возвели строение на чужой земле из своего материала.

Правило supreficies solo cedit действовало и для так называемой имплантации (satio et plantatio), или любого засевания и посадок, совершенных на чужой земле. Уже в момент засевания брошенное семя становилось составной частью земли, тогда как саженцы становились составной частью только когда пускали корни и жестко связывались с подлогой. В случае, когда имплантации на чужом участке совершались добросовестными лицами (bona fide), собственники земли могли быть обязаны возместить стоимость вложенного труда, как и стоимость семян и саженцев.

3) Случаи соединения двух движимых вещей были scriptura, picture, tinctura, textura и ferruminatio.

Словом scriptura обозначался случай, когда чужой пергамент или другой пишущий материал был употреблен для составления текста. Спор о собственности в этом случае решался в пользу хозяина материала для письма, даже когда буквы были золотыми. В случае pictura, или написания картины на чужом холсте, мнения римских юристов разделились: одни считали, что собственность принадлежит собственнику холста, другие, что эту собственность следует предоставить художнику. Это последние мнение разделял Юстиниан: ridiculum est enim picturam Appelis vel Pharhasii in accessionem vilissimae tabulae cedere — нелепо ведь картину Апеллиса или Фарразия считать принадлежностью ничтожной доски. (251)

В случаях покраски ткани чужой краской (tinctura), вплетения чужих нитей в собственное полотно (textura) и приваривания чужого материала к своей вещи (ferrumenatio) римское право выказывало определенные колебания до времени Юстиниана. Юстиниан постановил в указанных случаях главной вещью считать ткань или полотно, т. е. ту часть вещи, которая представляла сущность всего предмета (торс статуи, русло брода и т. д.)

§ 148. Переделка. (Specificatio)

Specificatio, или переделка чужой вещи представляла собой особый и очень важный случай accessio. При переделке происходило приспосабливание чужого предмета к деловым качествам переделывающего. Вопрос, должна ли переделанная вещь принадлежать переделавшему ее или собственнику предмета, решался различно. Сабинианцы считали, что новая вещь должна принадлежать собственнику предмета, в то время как прокулеанцы считали, что новая вещь должна принадлежать тому, кто ее переделал. Юстиниан занял компромиссную позицию: если переделанная вещь могла быть возвращена в прежнее состояние, то она доставалась собственнику материала (предмета переделки); если этого нельзя было сделать, то новая вещь доставалась тому, кто ее переделал, но при условии, что он приступил к переделке bona fide.

§ 149. Смешивание вещей

Смешивание твердых (comixtio) или жидких вещей (confusio) могло наступить по воле хозяина или случайно. Если смешивание вещей было совершено по воле хозяина, в момент соединения до этого раздельных количеств вещей, на новую их массу устанавливались отношения совместной собственности pro partibus indivisis. Между тем, отношения совместной собственности не устанавливались, если смешивание произошло случайно — fortuitu, как и тогда, когда смешивание совершалось по воле хозяина части материала. В таких случаях сразу устанавливалось право требовать возвращения части материала от держателя. Для этого служила "in rem actio pro modo materiae".

§ 150. Приобретение плодов

Правила приобретения плодов в известном смысле были коррелятивны правилам accessio, если при акцессии решался вопрос, кому достанется собственность на новую вещь, возникшую при соединении главной вещи и принадлежностей, то при определении правовой участи плодов требовалось решить, кому должна достаться побочная вещь (fructus) в момент отделения от главной вещи (res fructifera). Вопрос был простым, когда плодоприносящая вещь находилась во владении собственника. В этом случае плоды, отделенные от плодоприносящей вещи самим отделением доставались собственнику плодоприносящей вещи (fructus separati). (252) Иными были правила в случае, когда собственник каким-либо актом право собирания плодов перенес на другое лицо, как и том случае, когда против своей воли был лишен владения вещью, а значит и возможностью пользоваться ее плодами. Известны были случаи передачи права пользования плодами (что было возможно при частичном праве собственности), как например: долгосрочные договоры аренды, usus и usufructus, договоры найма и т. д. Случаи, когда собственник был лишен возможности пользоваться плодами, причем против собственной воли, делились на случаи владения bona fide и mala fide, т. е. случаи добросовестного и недобросовестного владения.

Долгосрочные арендаторы земли (jus in agro vectigali, emphyteusis) получали собственность на плоды уже в момент сепарации или отделения от плодоприносящей вещи.

Носители сервитутных прав и краткосрочные наниматели получали собственность на плоды только в момент перцепции, или собирания (установление физической власти над плодами). Если между моментом сепарации и моментом перцепции проходило известное время, в этот период плоды принадлежали собственнику вещи.

Добросовестные держатели (possessores bona fide) получали собственность на плоды в момент сепарации, как награду "pro cultura et cura". Это их право было ограничено в постклассическое время таким образом, что они должны были возвратить собственнику все плоды, которые еще не переработали (fructus extantes). Таким образом, добросовестные держатели не получали собственность на плоды в момент сепарации, но только в момент их использования или обработки (fructus consumpti). Недобросовестные держатели (possessores mala fide) не имели права приобретать плоды: они получали в собственность не сами собранные плоды (fructus percepti), но только те, которые были ими утрачены (fructus percepiendi).