Файл: ПСИХОЛОГИЯ КОНФЛИКТА_Гришина.doc

Сказанное в значительной мере относится и к идеям Зиммеля. Утверждение ап­риорного характера борьбы сближает его позицию с идеями социал-дарвинистов, с их центральным концептом борьбы. Описания Зиммеля, опирающиеся на конк­ретные факты исторического, этнографического и политического характера, неред­ко используют понятие конфликта скорее в метафорическом смысле.

Важно, однако, отметить, что Зиммель уже вводит различение понятий борьбы и конфликта. Как утверждает Дж Тернер на основе анализа многочисленных вы­сказываний Зиммеля, последний рассматривает конфликт как своего рода перемен­ную, интенсивность которой образует континуум с полюсами «конкуренция» и «борьба», причем «конкуренция связана с более упорядоченной взаимной борьбой партий, приводящей к их взаимному обособлению, а борьба обозначает более бес­порядочную, непосредственную битву партий» (Тернер, 1985, с. 132-133). Зим­мель считает, что конфликт может менять свою остроту и в силу этого иметь раз­ные последствия для социального целого. Благодаря новизне идей Зиммеля его ра­боты оказались существенным шагом вперед в развитии собственно конфликтной проблематики.

Г. Дарендорф и л. Козер: начало конфликтологии

Последователями Маркса и Зиммеля и современными «классиками» конфликто­логии считаются немецкий социолог Р. Дарендорф и американский ученый Л. Козер, идеи которых стали концептуальной основой современной парадигмы конф­ликта.

По мнению Дж. Тернера, они продолжают развивать два основных направле­ния, заданных «родоначальниками»: Дарендорф представляет диалектическую тео­рию конфликта в традиции диалектического подхода Маркса, а Козер — конфликт­ный функционализм, развивающий идеи Зиммеля.

Наиболее видным современным социологом, придерживающимся диалектиче­ской теории конфликта, является Ральф Дарендорф. По Дарендорфу, социальный конфликт всегда был и будет присущ любому обществу в силу неизбежного разли­чия интересов. Однако в постиндустриальном обществе, исследованием которого и занимался Дарендорф, основное противоречие социальных систем перемещается, по его мнению, из экономической плоскости, из сферы отношений собственности в область отношений господства - подчинения, и основной конфликт оказывается свя­зан с перераспределением власти. В то же время динамика его возникновения в сущности повторяет логику рассуждений Маркса о диалектике развития конфлик­та: объективная противоположность интересов сторон, осознание этой противопо­ложности, возникновение социальных организаций и т. д. Дарендорф подробно раз­бирает условия возникновения конфликтов, факторы, определяющие их остроту, реальные и возможные последствия и т. д. Работы Дарендорфа по праву позволяют рассматривать его как одного из современных классиков конфликтологии. В то же время, по мнению критиков, понятие «конфликт», наряду с такими основными для Дарендорфа понятиями, как «насилие», «господство и подчинение» и «диалектика», используется им риторически (Тернер, 1985, с. 159). (Надо сказать, это распрост­раненный упрек, адресуемый конфликтологам.) Дарендорф пытается применить свои рассуждения к широкому кругу социальных конфликтов; в его текстах «конф­ликт между предпринимателями и профсоюзами» соседствует с конфликтом «меж­ду Востоком и Западом» (Дарендорф, 1994, с. 144), в связи с чем он (там же) отме­чает: «В этом месте должен стать полностью ясным смысл взятого за основу широ­кого определения конфликта. Форма столкновения, которая в обыденном языке на­зывается "конфликтом" (впрочем, как и так называемая "классовая борьба"), ока­зывается здесь только одной формой более широкого феномена конфликта, а имен­но формой крайней или значительной насильственности (и, возможно, также ин­тенсивности)»

Успех Л. Козера — в попытках не противопоставить теорию конфликта струк­турному функционализму, а «вписать» конфликт в идеи общественного порядка. Хотя его первые работы и проникнуты протестом против дискриминации конфлик­та как явления, пренебрегаемого традиционными функционалистскими построени­ями, впоследствии он достаточно осторожно помещает конфликт в свою схему уст­ройства общества.

Л.Козер: образ общества

I. Социальный мир можно рассматривать как систему различным образом взаимосвязанных частей

2 В любой социальной системе различным образом взаимосвязанных частей обнару­живаются отсутствие равновесия, напряженность, конфликтные интересы.

3 Процессы, протекающие в составных частях системы и между ними, при определен­ных условиях содействуют сохранению, изменению, возрастанию или уменьшению интеграции и «адаптивности» системы.

4. Можно также представить себе, что многие процессы, которые, как обычно считает­ся, разрушают систему (например, насилие, разногласия, отклонения и конфликты), при определенных условиях укрепляют основы интеграции системы, а также ее «при-способляемость» к окружающим условиям (цит по: Тернер, 1985, с. 164).

Определение конфликта, принадлежащее Л. Козеру, является одним из наибо­лее распространенных в западной науке: «Социальный конфликт может быть опре­делен как борьба из-за ценностей или претензий на статус, власть или ограни-ченные ресурсы, в которой целями конфликтующих сторон являются не только достижение желаемого, но также и нейтрализация, нанесение ущерба или устранение соперни­ка» (Coser, 1968, р. 232). Оно приложимо и реально используется применительно к широкому диапазону конфликтных явлений — от межгосударственных до межлич­ностных. В качестве существенных для дальнейшего рассмотрения моментов этого определения отметим, во-первых, сведение конфликта к одной из форм борьбы, а во-вторых, негативный характер целей, связанных с воздействием на противостоящую сторону, наиболее мягкой из которых является его нейтрализация.

Из всех «классиков» конфликтологии Козер развивает наиболее многоаспект­ный и всеобъемлющий взгляд на конфликты: он пишет об условиях и факторах воз­никновения конфликтов, их остроте, длительности и функциях. Именно последние заняли приоритетное место в теоретической системе Козера, дав основание обозна­чению всей его концепции как «конфликтного функционализма».

Развивая и уточняя идеи Зиммеля, Козер в немалой степени изменил взгляд на­уки на конфликты. По его мнению, признание конфликта в качестве неотъемлемой характеристики социальных отношений никак не противоречит задаче обеспече­ния стабильности и устойчивости существующей социальной системы. Интересы Козера фокусируются не столько вокруг анализа источников конфликта и его воз­никновения в социальных системах, сколько на его функциях. Его первая большая работа, посвященная конфликтам, так и называлась «Функции социального конф­ликта» (1956). Эта книга воистину сыграла историческую роль в оформлении и судьбах конфликтологии, а развитие Козером идей Зиммеля о позитивных функци­ях конфликта по праву рассматривается как одно из высших достижений конфлик­тологии.

Заслуги «второго поколения» классиков конфликтологии не ограничиваются развитием идей К. Маркса и Г. Зиммеля и описанием новых аспектов конфликтной феноменологии. Именно работы Р. Дарендорфа и Л. Козера создали возможность научного изучения конфликтов прежде всего за счет более строгого определения проблемных полей их исследования. Понятие конфликта начинает отделяться от понятия борьбы, приобретает более определенное содержание и более конкретное описание. Конфликт перестает быть абстрактным ( как в описаниях « первого поколения») явлением, он обретает конкретную феноменологию и конкретные рамки своего существования в социальном пространстве. Идеи о позитивных функциях конфликта выступают против дискриминации явления конфликта и его однознач­ной трактовки как явления вредного, опасного, свидетельствующего о «патологии», «болезни» социального организма. Они подготовили почву для утверждения основ­ных принципов современной конфликтологии — признания конфликтов в качестве закономерной и естественной характеристики социальных отношений, возможнос­ти протекания конфликтов в разнообразных, в том числе и конструктивных фор­мах, а также утверждение принципиальной возможности управления конфликтами.

Конфликтный функционализм: позитивные функции конфликтов

Социологическое описание позитивных функций конфликта в первую очередь ориентировано на их роль во взаимодействии социальных единиц, на их влияние на эти социальные единицы, а также на общество в целом, внутри которого взаимодей­ствуют участники конфликта.

По Козеру, одна из позитивных функций конфликта заключается в его способно­сти разрядить и снять напряженность между антагонистами, накопление которой только обостряет их отношения.

Кроме того, конфликт может выполнять «ком­муникативно-информационную» и «связующую» функции. Конфликт по-своему объединяет людей общностью ситуации, позволяя им больше узнать друг о друге в процессе взаимодействия.

Социально контролируемый конфликт «очищает воздух» для его участников и по­зволяет продолжение их отношений

Л. Козер

Некоторые потенциально позитивные функции групповых конфликтов могут быть, по мнению Козера, преимущественно связаны с тем, что конфликт приводит к установлению более четких границ между группами; формированию более четких централизованных структур, ответственных за принятие решений; укреплению внутреннего единства; усилению нормативности поведения. Конфликты могут оказывать влияние и на то социальное целое, в рамках которого развиваются: в ча­стности, могут способствовать интеграции, позитивным изменениям и нововведе­ниям, уменьшению враждебности и ослаблению напряжения, выполнять сигналь­ную функцию, привлекая внимание к необходимости изменений.

Самая неожиданная из возможных позитивных функций конфликта состоит в его способности сдерживать конфликт. Подчеркивая эту особенность, Козер опира­ется на так называемый «зиммелевский парадокс», который звучит следующим об­разом: «Наиболее эффективным средством предотвращения борьбы является точ­ное знание сравнительной силы обеих сторон, которое очень часто может быть по­лучено только в результате самого конфликта» (Coser, 1956, р. 133). Речь идет о том, что противостояние сторон, возникающее в результате конфликта, заставляет «противников» оценивать шансы на «победу» и соизмерять свои силы. Если прогно­зируемые шансы на победу невелики, а потери могут оказаться значительными, то это состояние конфликтного противостояния может удерживать стороны от прямой борьбы и обострения ситуации, т. е. являться средством сдерживания конфлик­та. Примеры, наглядно иллюстрирующие «зиммелевский парадокс», часто встреча­ются в практике международных отношений, когда усиление противостояния, вза­имная демонстрация собственной силы и решимости, заставляют стороны (или одну из них) в последний момент пойти на уступки и избежать тем самым перехода конфликта в более острую форму, например вооруженного столкновения.

Правда, в своем анализе Козер постоянно оговаривается, что эти позитивные возможности реализуются только при определенных условиях, касающихся остро­ты конфликта, характера отношений внутри группы, жесткости социальной струк­туры, в которой возникает конфликт, частоты возникновения конфликтов.

К. Боулдинг приводит ряд любопытных, хотя и небесспорных рассуждений от­носительно возможных позитивных последствий конфликта. По его мнению, суще­ствует немало исторических свидетельств того, как основной выигрыш от конфлик­та оказывался связанным с реакциями на поражение. В качестве примера автор приводит ситуацию, сложившуюся во Франции, потерпевшей поражение от Герма­нии в 1870 году, когда в течение двух поколений Париж оставался культурной сто­лицей мира, испытывая небывалый подъем во многих областях — живописи, музы­ке, литературе. В противоположность тому, Германия в это же время переживает, культурную стагнацию. Своего апогея германская культура достигла в период до 1870 года, будучи опять-таки более пассивным и слабым государством. Далее, куль­турный расцвет Вены главным образом был связан с поражением Австрии от Прус­сии. В Соединенных Штатах Америки после Гражданской войны именно на юге расцветает американская литература, и т. д. Конечно, эти последствия в первую оче­редь зависят от характера поражения. Поражение, приводящее к деструкции обще­ства, очевидно, не может дать никакого культурного подъема. В обществе должен быть значительный творческий потенциал, чтобы адаптироваться к поражению и выразить себя в культуре. Тем не менее, как утверждает автор, впечатляет число позитивных примеров того, что победа может быть разрушительной, а поражение плодотворным (Boulding, 1986).

Возвращаясь к Козеру, можно сказать, что в целом позитивные функции конф­ликта могут быть сведены к стимулированию изменений, структурированию и офор­млению групповых процессов и образований, разрядке напряженности, лучшему узна­ванию и сближению партнеров, а также предотвращению более сильных конфликтов.

Победа теоретиков конфликта

К уже названным часто добавляют имена М. Вебера, Э. Дюркгейма, а также их младших собратьев, таких как, например, К. Боулдинг. И все же прежде всего рабо­ты К. Маркса, Г. Зиммеля, Р. Дарендорфа и Л. Козера заложили основы того, что сегодня называется социологией конфликта.

Современная теория конфликта часто рассматривается как теоретический про­тест против доминирования структурного функциона-лизма. Его принципы — стабиль­ность, устойчивость, согласие и др. — слишком контрастировали с социальной ре­альностью, изобилующей противоречиями, конфликтами и другими потрясениями.

Н.Грант, автор книги «конфликты ХХ века. Иллюстрированная история», анализирует наи­более трагические события двадцатого столетия, существенно повлиявшие на историю человече­ства, и констатирует, что «грядущие поколения будут рассматривать XX век как наиболее воин­ственный и жестокий. Волна насилия нарастает: исследование, проведенное в 1986 году, показало, что число погибших от бомб и пуль за последние сорок лет превышает число солдат, убитых во Второй мировой. К 1992 году количество войн

(в которых участвовали регулярные войска) достигло двухсот, и если в пятидесятые годы в среднем за год велось девять войн, то к семиде­сятым ежегодный показатель возрос до четырнадцати» (Грант, 1995, с. 9); при этом больше половины из них были связаны с конфликтами внутри стран.

В наши дни мы еще можем уповать на будущее без войны в традиционном смысле слова, но невозможно представить себе будущее без разного рода насильственных конфликтов

Н. Грант

Считается, что именно конфликтные явления в конце концов и нанесли решаю­щий удар по функционализму в социологической теории, в 60-х годах объявленно­му утопией. В это время возрождается интерес к конфликтам, «были заново откры­ты конфликты и изменения, что побудило некоторых провозгласить точку зрения конфликта "новой социологией"» (Тернер, 1985, с.126).

Успехи теоретиков конфликта и их последователей привели к парадоксальному, на первый взгляд, но закономерному в науке результату. Как пишет по этому поводу «Международная социологическая энциклопедия», «конфликтная теория как осо­бая школа мысли более не существует. Ее оригинальная аргументация принята: все социологические теории должны сказать что-нибудь о вездесущности конфликта в социальной жизни» (The International Encyclopedia of Sociology, 1984, p. 62).