На общемировом уровне Россия выступает за формирование под эгидой ООН глобальной сис­темы противодействия терроризму. Контртерро­ристический комитет Совета безопасности ООН, возглавляемый Россией с мая 2004 г., рассматривается ею как главный элемент мировой антитеррористической архитектуры. Однако усилия нашей страны, на­правленные на углубление международного со­трудничества в этой области и создание стройной и дееспособной системы противостояния терро­ризму на постсоветском пространстве, в силу ряда причин ослабляются. Во внешнеполитической сфере назовем, прежде всего, не только политиче­ское, но и общественное неприятие российской политики в Чечне со стороны Запада, прежде все­го, европейских стран. Ссылки на "двойные стан­дарты" в политике Запада мало помогают Рос­сии, поскольку ее собственная позиция по вопро­су о Чечне достаточно противоречива. Выступая за развитие многостороннего сотрудничества в борьбе с терроризмом и квалифицируя террорис­тические акты на территории страны как прояв­ление угроз международного терроризма, Россия одновременно рассматривает чеченский конфликт как проблему, относящуюся исключительно к сфере внутренней компетенции российских властей и категорически отказывается от между­народного участия в ее решении. Между тем се­рия терактов и особенно трагедия в Беслане осе­нью 2004 г. наглядно показали, что сама Россия не справляется с напором терроризма. Очевидно, что ситуация в Чечне является одним из важней­ших факторов генерации террористической аг­рессии. Столь же очевидно, что Россия нуждается в выработке более гибкой и последовательной политики по вопросу о формах и методах между­народного содействия стабилизации положения на Северном Кавказе.

Заинтересованность России в сохранении зоны своих "особых интересов" в ближнем зарубежье наталкивается на нежелание бывших республик занять позицию безоговороч­но односторонней ориентации на Россию как на опору обеспечения собственной безопасности, тем более что внешние условия благоприятству­ют этому. Поэтому терроризм продолжает оста­ваться одной из наиболее серьезных угроз нацио­нальной безопасности страны.

Мировое сообщество не сумело найти четкого определения врага в разворачивающейся на на­ших глазах войне против транснационального терроризма, в которую втянуто множество госу­дарств. Это явление связывается с социальными, экономическими и/или политическими процесса­ми, с религиозными факторами, с проблемой са­моопределения наций, противоречиями между Севером и Югом или мусульманским миром и За­падом, с переделом сфер влияния на мировой аре­не и так далее. Можно, однако, утверждать, что плюрализму характеристик терроризма соответ­ствует плюрализм целей антитеррористической борьбы. Ярким подтверждением этого могут слу­жить конфликты на Среднем Востоке.

"Официальной" целью военных операций США в Афганистане и Ираке, как известно, явля­ется провозглашенная администрацией Дж.Буша глобальная война с терроризмом. На деле в реги­оне решаются, по крайней мере, две задачи, при­чем трудно сказать, какая из них является "более главной".

Во-первых, конфликты в Афганистане и Ира­ке теснейшим образом связаны с окончательной ликвидацией наследия холодной войны и утверж­дением новой расстановки сил в постбиполярном мире. Борьба с терроризмом служит при этом оп­равданием целей установления политического контроля над регионом. Подтверждением этого, в частности, являются скандальные истории, ка­сающиеся поисков оружия массового уничтоже­ния в Ираке.

Во-вторых, военные операции в Афганистане и Ираке и последующее постконфликтное урегу­лирование включают задачу уничтожения терро­ристических структур, которая после событий 11 сентября предстает одновременно как задача обеспечения собственной безопасности США. При этом масштабы применения вооруженных сил, несоразмерно превышающих по своей мощи кумулятивный военный потенциал Среднего, да и Ближнего Востока, свидетельствуют, что тради­ционное использование военной силы по-прежне­му является наиболее доступным способом про­движения внешнеполитических целей, касающих­ся как изменения политической картины мира, так и ответов на новые глобальные вызовы.

Необычайно прочная кон­струкция ООН, несмотря на новую конфигура­цию глобальных политических сил, позволяет ей оставаться единственным источником придания легитимности силовым акциям государств-чле­нов, в том числе США. При новом соотношении сил разногласия между постоянными членами в СБ ООН вряд ли могут достигать уровня лобовой конфронтации, что обусловлено не столько общ­ностью интересов всего международного сообще­ства перед лицом глобальных угроз, сколько не­возможностью противостояния, присущего бипо­лярному миру.

Следует, однако, подчеркнуть, что при всей противоречивости оценок политики США на Среднем Востоке, при ее неприятии значитель­ной частью международного сообщества, Соеди­ненные Штаты решали в регионе не только соб­ственные задачи. Особенно это относится ко все­му комплексу проблем, связанных с ситуацией в Афганистане и вокруг него. Если говорить об Ираке, то здесь главным стержнем международ­ных разногласий являлся не столько вопрос о свержении или сохранении режима Саддама Ху­сейна, сколько характер контроля над ситуацией в регионе. Поэтому СБ ООН еще долго будет служить переговорной площадкой, используемой в целях достижения компромиссных решений для установления приемлемого баланса между моно­полярными претензиями США и интересами дру­гих постоянных членов.

Что касается военного и миротворческого по­тенциала мирового сообщества для урегулирова­ния конфликтов, в которые вовлечены наиболее развитые страны, то на роль силовой структуры способной выступать на глобальном уровне, все в большей мере претендует НАТО. Возможности других региональных организаций, включая структуры нового поколения, ограничены не­хваткой ресурсов, слабостью силового и/или по­литического потенциала, наконец, недостаточ­ным развитием системы многоуровневого и раз­нопланового международного сотрудничества, направленного на предотвращение и противо­действие глобальным угрозам. Необходимо от­метить, что все вышеперечисленные факторы в большей или меньшей степени относятся и к Се­вероатлантическому альянсу. Однако в тандеме с США они могут быть существенно нейтрализо­ваны.

Но ни США, ни ООН, ни НАТО, ни другие международные организации не переломили ситуацию в сфере борьбы с глобальными вызова­ми. Для решения этой задачи государства должны продвигаться к созданию качественно иных "се­тей взаимозависимости", способных реально кон­тролировать развитие любых криминальных уг­роз глобального уровня. Как ни парадоксально, это означает возрастание значения роли ООН как источника легитимности и международного согласия в случае возникновения международных кризисов. Можно согласиться с Генеральным секретарем ООН Кофи Аннаном, который счи­тает, что в современной ситуации роль ООН со­стоит в анализе текущих и будущих угроз миру и безопасности, в оценке вклада коллективных действий при формировании ответов на эти угро­зы и в выработке рекомендаций, касающихся не­обходимых изменений в целях превращения ООН в легитимный и эффективный инструмент их от­ражения.

Таким образом, общую реакцию международ­ного сообщества на новые вызовы и весь ком­плекс его силовых и миростроительных усилий по разрешению конфликтов на Среднем Востоке можно считать попыткой формирования страте­гических подходов к решению современных про­блем обеспечения безопасности. Бое­вые действия, развернутые США на Среднем Востоке, а также все мероприятия по делегитимизации прямых и косвенных форм поддержания терроризма со стороны отдельных государств, в том числе попытки создания системы междуна­родного антитеррористического сотрудничества спецслужб, ориентированы на подавление терак­тов. Они оставляют в стороне главную проблему -поиски путей глобального изменения условий, порождающих терроризм. Старые формы обес­печения безопасности теряют эффективность.

Начало нового века ознаменовалось появле­нием новых по сравнению с биполярным миром разломов в мировом сообществе. Транснацио­нальный терроризм выступает при этом как ис­пользующий неизбирательное насилие внесис­темный протест против существующей модели мироустройства.

Терроризм подрывает важнейшую функцию государства - обеспечение безопасности граждан. Государственная и межгосу­дарственная антитеррористическая политика, не­избежно преломляясь сквозь призму интересов национальных элит и наталкиваясь на тенденции формирования монополярного мира, тормозит продвижение к созданию эффективной глобаль­ной системы противодействия транснациональ­ному террору. Практика уже доказала, что война против терроризма теми методами, которые ис­пользовались в конфликтах на Среднем Востоке (или, к примеру, в Чечне) отнюдь не достаточна для приемлемого смягчения этой угрозы. Очевид­но, что адекватная условиям глобализации систе­ма обеспечения международной безопасности бу­дет рождаться в ходе долгой, перемежаемой кон­фликтами позиционной борьбы, обусловленной, в том числе, последствиями формирования монопо­лярного мира. Представляется, что глобальная система противостояния транснациональному терроризму должна быть ориентирована не столько на прямую борьбу с террором, которая может осуществляться на более низких уровнях специальными профессиональными формирова­ниями, сколько на создание принципиально но­вых международных структур, нацеленных на компенсацию политического, экономического и социального расслоения мира на фоне и под вли­янием глобализации. Однако характер глобали­зации международной элиты не позволяет с уве­ренностью утверждать, что тенденция перераста­ния агрессивного международного антитеррора в интегрирующую политику общепланетарного развития становится главным направлением меж­дународных усилий. Исход и характер влияния террора и антитеррора на перспективы глобаль­ного развития еще не определились.

Таковы, в самых общих чертах, основные меры, предпринимаемые се­годня ведущими зарубежными государствами по противодействию террори­стической деятельности, ликвидации последствий террористических актов и проблемы с которыми они сталкиваются в своей деятельности.

Вопросы для самопроверки

1. Охарактеризуйте главные признаки и тенденции развития современного международного терроризма.

2. Когда началась борьба с терроризмом на международном уровне?

3. На какой стадии находится формирование международной правовой базы борьбы с терроризмом?

4. Какая взаимосвязь существует между понятиями «экстремум» и «терроризм».

5. Охарактеризуйте основные разновидности сепаратизма (в географическом плане).

6. Почему идеология исламского экстремизма способствует эскалации терроризма?

7. Какие методы государственной борьбы с терроризмом известны в мировой истории?

8. В чем противоречивость применения государственных мер борьбы с терроризмом (превентивные акции, акции на чужой территории и т.п.)?

9. Как международное право трактует понятия «агрессия» и «самооборона»?

10. Приведите примеры международного сотрудничества в области создания правовой базы антитеррористической деятельности и практического противодействия террористам.

ГЛАВА 4. Правовое регулирование борьбы с терроризмом в РФ

4.1. Законодательство о борьбе с терроризмом

В заявлении участников Московской конференции министров стран "восьмерки" о противодействии терроризму 20 октября 1999 г., в частности, утверждалось: "Терроризм представляет угрозу миру и стабильности всех го­сударств, безопасности и благосостоянию их граждан. Всем государствам следу­ет предпринять необходимые шаги для защиты своих граждан от террористи­ческих нападений. Всем государствам следует использовать законодательные и практические средства в рамках международных стандартов в области прав человека и норм международного права для предотвращения террористиче­ских актов и наказания лиц, виновных в их совершении.

Всем государствам следует предотвратить и пресекать на своей терри­тории действия по подготовке и финансированию террористических актов. Террористам нигде не должно предоставляться убежище. Нашей главной за­дачей является укрепление практического сотрудничества как одного из наи­более эффективных средств противодействия терроризму во всех его формах".

Увеличение в Российской Федерации числа преступлений, имеющих террористическую направленность, обусловило необходимость совершенствования механизма правовой защиты личности и общества от террористического насилия в стране.

В настоящий момент в РФ сложилась система нормативных актов, регулирующих вопросы борьбы с терроризмом. Правовую основу борьбы с терроризмом составляют Конституция РФ, Федеральные законы РФ, указы и распоряжения Президента РФ, постановления и распоряжения Правительства РФ, а также принимаемые в соответствии с ними иные нормативно-правовые акты федеральных органов государственной власти.

К основополагающим законам по борьбе с терроризмом можно отнести Конституцию РФ, ФЗ «О борьбе с терроризмом», ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем», ФЗ «Об оружии», ФЗ «О безопасности», ФЗ «Об обороне», Уголовный кодекс РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях и ряд других законов.

Федеральный закон №130-ФЗ от 25.07.1998 г. «О борьбе с терроризмом» (действует в ред. от 07.03.2005) впервые в истории нашей страны законодательно закрепил систему мер противодействия этой угрозе.

Федеральный закон ''О борьбе с терроризмом'' определяет правовые и организационные основы борьбы с терроризмом в Российской Федерации, порядок координации деятельности определяющих борьбу с терроризмом федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов РФ, общественных объединений и организаций независимо от форм собственности, должностных лиц и отдельных граждан, а также права, обязанности и гарантии граждан в связи с осуществлением борьбы с терроризмом.