Файл: Николай Кун Древнегреческие мифы.docx

ДОЧЕРИ МИНИЯ

Изложено по поэме Овидия "Метаморфозы"

И в Орхомене, в Беотии, не хотели сразу признать бога Диониса. Когда

явился в Орхомен жрец Диониса-Вакха и звал всех девушек и женщин в леса и

горы на веселое празднество в честь бога вина, три дочери царя Миния на

пошли на празднество; они не хотели признать Диониса богом. Все женщины

Орхомена ушли из города в тенистые леса и там пением и плясками чествовали

великого бога. Увитые плющом, с тирсами в руках, они носились с громкими

криками, подобно менадам, по горам и славили Диониса. А дочери царя Орхомена

сидели дома и спокойно пряли и ткали; не хотели и слышать они ничего о боге

Дионисе. Наступил вечер, солнце село, а дочери царя все еще не бросали

работы, торопясь во что бы то ни стало закончить ее. Вдруг чудо предстало

перед их глазами, Раздались во дворце звуки тимпанов и флейт, нити пряжи

обратились в виноградные лозы, и тяжелые грозди повисли на них. Ткацкие

станки зазеленели: их густо обвил плющ. Всюду разлилось благоухание мирта и

цветов. С удивлением глядели царские дочери на это чудо. Вдруг по всему

дворцу, окутанному уже вечерними сумерками, засверкал зловещий свет факелов.

Послышалось рыканье диких зверей. Во всех покоях дворца появились львы,

пантеры, рыси и медведи. С грозным воем бегали они по дворцу и яростно

сверкали глазами. В ужасе дочери царя старались спрятаться в самых дальних,

в самых темных помещениях дворца, чтобы не видеть блеска факелов и не

слышать рыканье зверей. Но все напрасно, нигде не могут они укрыться.

Наказание бога Диониса этим не ограничилось. Тела царевен стали сжиматься,

покрылись темной мышиной шерстью, вместо рук выросли крылья с тонкой

перепонкой, -- они обратились в летучих мышей. С тех пор скрываются они от

дневного света в темных сырых развалинах и пещерах. Так наказал их Дионис.

ТИРРЕНСКИЕ МОРСКИЕ РАЗБОЙНИКИ[1]

---------------------------------------------------------------

[1] Тирренские, или тирсенские, то есть этрусские морские разбойники;

этруски -- народ, живший в древнейшее время на западе Италии, в современной

Тоскане.

---------------------------------------------------------------

Изложено по гомеровскому гимну и поэме Овидия "Метаморфозы"

Дионис покарал и тирренских морских разбойников, но не столько за то, что

они не признавали его богом, сколько за то зло, которое они хотели причинить

ему как простому смертному.

Однажды стоял юный Дионис на берегу лазурного моря. Морской ветерок

ласково играл его темными кудрями и чуть шевелил складки пурпурного плаща,

спадавшего со стройных плеч юного бога. Вдали в море показался корабль; он

быстро приближался к берегу. Когда корабль был уже близко, увидали моряки --

это были тирренские морские разбойники -- дивного юношу на пустынном морском

берегу. Они быстро причалили, сошли на берег, схватили Диониса и увели его

на корабль. Разбойники и не подозревали, что захватили в плен бога. Ликовали

разбойники, что такая богатая добыча попала им в руки. Они были уверены, что

много золота выручат за столь прекрасного юношу, продав его в рабство. Придя

на корабль, разбойники хотели заковать Диониса в тяжелые цепи, но они

спадали с рук и ног юного бога. Он же сидел и глядел на разбойников со

спокойной улыбкой. Когда кормчий увидал, что цепи не держатся на руках

юноши, он со страхом сказал своим товарищам:

-- Несчастные! Что мы делаем? Уж не бога ли мы хотим сковать? Смотрите,

-- даже наш корабль едва держит его! Не сам ли Зевс это, не сребролукий ли

Аполлон или колебатель земли Посейдон? Нет, не похож он на смертного! Это

один из богов, живущих на светлом Олимпе. Отпустите его скорее, высадите на

землю. Как бы не созвал он буйных ветров и не поднял бы на море грозной

бури!

Но капитан со злобой ответил мудрому кормчему:

-- Презренный! Смотри, ветер попутный! Быстро понесется корабль наш по

волнам безбрежного моря. О юноше же мы позаботимся потом. Мы приплывем в

Египет или на Кипр, или в далекую страну гипербореев и там продадим его;

пусть-ка там поищет этот юноша своих друзей и братьев. Нет, нам послали его

боги!

Спокойно подняли разбойники паруса, и корабль вышел в открытое море.

Вдруг совершилось чудо: по кораблю заструилось благовонное вино, и весь

воздух наполнился благоуханием. Разбойники оцепенели от изумления. Но вот на

парусах зазеленели виноградные лозы с тяжелыми гроздьями; темно-зеленый плющ

обвил мачту; всюду появились прекрасные плоды; уключины весел обвили

гирлянды цветов. Когда увидали все это разбойники, они стали молить мудрого

кормчего править скорее к берегу. Но поздно! Юноша превратился в льва и с

грозным рычаньем встал на палубе, яростно сверкая глазами. На палубе корабля

появилась косматая медведица; страшно оскалила она свою пасть.

В ужасе бросились разбойники на корму и столпились вокруг кормчего.

Громадным прыжком лев бросился на капитана и растерзал его. Потеряв надежду

на спасение, разбойники один за другим кинулись в морские волны, а Дионис

превратил их в дельфинов. Кормчего же пощадил Дионис. Он принял свой прежний

образ и, приветливо улыбаясь, сказал кормчему:

-- Не бойся! Я полюбил тебя. Я -- Дионис, сын громовержца Зевса и дочери

Кадма, Семелы!

ИКАРИЙ

Награждает Дионис людей, которые чтут его, как бога. Так он наградил

Икария в Аттике, когда тот гостеприимно принял его. Дионис подарил ему

виноградную лозу, и Икарий был первым, разведшим в Аттике виноград. Но

печальна была судьба Икария.

Однажды он дал вина пастухам, а они, не зная, что такое опьянение,

решили, что Икарий отравил их, и убили его, а тело его зарыли в горах. Дочь

Икария, Эригона, долго искала отца. Наконец с помощью своей собаки Майры

нашла она гробницу отца. В отчаянии повесилась несчастная Эригона на том

самом дереве, под которым лежало тело ее отца. Дионис взял Икария, Эригону и

ее собаку Майру на небо. С той поры горят они на небе ясною ночью -- это

созвездия Волопаса, Девы и Большого Пса.

МИДАС

Изложено по поэме Овидия "Метаморфозы"

Однажды веселый Дионис с шумной толпой менад и сатиров бродил по лесистым

скалам Тмола во Фригии[1]. Не было в свите Диониса лишь Силена. Он отстал и,

спотыкаясь на каждом шагу, сильно охмелевший, брел по фригийским полям.

Увидали его крестьяне, связали гирляндами из цветов и отвели к царю Мидасу.

Мидас тотчас узнал учителя Диониса, с почетом принял его в своем дворце и

девять дней чествовал роскошными пирами. На десятый день Мидас сам отвел

Силена к богу Дионису. Обрадовался Дионис, увидав Силена, и позволил Мидасу

в награду за тот почет, который он оказал его учителю, выбрать себе любой

дар. Тогда Мидас воскликнул:

---------------------------------------------------------------

[1] Страна на северо-западе Малой Азии.

---------------------------------------------------------------

-- О, великий бог Дионис, повели, чтобы все, к чему я прикоснусь,

превращалось в чистое, блестящее золото!

Дионис исполнил желание Мидаса; он пожалел лишь, что не избрал себе Мидас

лучшего дара.

Ликуя, удалился Мидас. Радуясь полученному дару, срывает он зеленую ветвь

с дуба -- в золотую превращается ветвь в его руках. Срывает он в поле

колосья -- золотыми становятся они, и золотые в них зерна. Срывает он яблоко

-- яблоко обращается в золотое, словно оно из сада Гесперид. Все, к чему ни

прикасался Мидас, тотчас обращалось в золото. Когда он мыл руки, вода

стекала с них золотыми каплями. Ликует Мидас. Вот пришел он в свой дворец.

Слуги приготовили ему богатый пир, и счастливый Мидас возлег за стол. Тут-то

он понял, какой ужасный дар выпросил он у Диониса. От одного прикосновения

Мидаса все обращалось в золото. Золотыми становились у него во рту и хлеб, и

все яства, и вино. Тогда-то понял Мидас, что придется ему погибнуть от

голода. Простер он руки к небу и воскликнул:

-- Смилуйся, смилуйся, о, Дионис! Прости! Я молю тебя о милости! Возьми

назад этот дар!

Явился Дионис и сказал Мидасу:

-- Иди к истокам Пактола[1], там в его водах смой с тела этот дар и свою

вину.

---------------------------------------------------------------

[1] Река в Лидии, впадающая в реку Герм (современная Гедис).

---------------------------------------------------------------

Отправился Мидас по велению Диониса к истокам Пактола и погрузился там в

его чистые воды. Золотом заструились воды Пактола и смыли с тела Мидаса дар,

полученный от Диониса. С тех пор златоносным стал Пактол.

ПАН[2]

---------------------------------------------------------------

[ Бог] Пан, хотя и являлся одним из древнейших богов Греции, имел в

гомеровскую эпоху и позже, вплоть до II в. до н.э., мало значения. Уже то,

что бог Пан изображался как получеловек -- полукозел (пережиток тотемизма),

указывает на древность этого бога. Первоначально Пан -- бог леса, бог

пастухов, охранитель стад. Даже в Аркадии и в Аргосе, где Пана больше чтили,

его не включали в числа богов-олимпийцев. Но постепенно бог Пан утрачивает

свой первоначальный характер и становится богом-покровителем всей

природы.

---------------------------------------------------------------

Среди свиты Диониса часто можно было видеть и бога Пана. Когда родился

великий Пан, то мать его нимфа Дриопа, взглянув на сына, в ужасе обратилась

в бегство. Он родился с козлиными ногами и рогами и с длинной бородой. Но

отец его, Гермес, обрадовался рождению сына, он взял его на руки и отнес на

светлый Олимп к богам. Все боги громко радовались рождению Пана и смеялись,

глядя на него.

Бог Пан не остался жить с богами на Олимпе. Он ушел в тенистые леса, в

горы. Там пасет он стада, играя на звучной свирели. Лишь только услышат

нимфы чудные звуки свирели Пана, как толпами спешат они к нему, окружают

его, и вскоре веселый хоровод движется по зеленой уединенной долине, под

звуки музыки Пана. Пан и сам любит принимать участие в танцах нимф. Когда

Пан развеселится, тогда веселый шум поднимается в лесах по склонам гор.

Весело резвятся нимфы и сатиры вместе с шумливым козлоногим Паном. Когда же

наступает жаркий полдень, Пан удаляется в густую чащу леса или в прохладный

грот и там отдыхает. Опасно беспокоить тогда Пана; он вспыльчив, он может в

гневе послать тяжелый давящий сон, он может, неожиданно появившись, испугать

потревожившего его путника. Наконец, может он наслать и панический страх,

такой ужас, когда человек опрометью бросается бежать, не разбирая дороги,

через леса, через горы, по краю пропастей, не замечая, что бегство