Файл: Николай Кун Древнегреческие мифы.docx

меня о причине печали. Я же ответил, что до тех пор не буду ничего есть,

пока не вернет она прежнего образа моим спутникам. Тотчас Кирка вывела из

хлева свиней, помазала их волшебной мазью, возвратила им их прежний образ и

сделала их даже красивее и сильнее, чем они были раньше. Обрадовались мои

спутники, увидав меня; их радость тронула даже Кирку. Просила меня

волшебница сходить на берег моря за оставшимися там моими спутниками и

привести их всех к ней во дворец. Тотчас исполнил я просьбу Кирки и привел к

ней всех своих спутников, хотя и уговаривал их Эврилох не доверяться

коварной волшебнице. Когда все мы собрались во дворце Кирки, устроила она

великолепный пир.

Целый год прожили мы во дворце Кирки. По прошествии года я стал просить

Кирку отпустить нас на родину. Согласилась великая волшебница. Она сказала

мне, что, раньше чем вернуться на родину, я должен посетить царство мрачного

Аида и там вопросить о судьбе своей тень фиванского прорицателя Тиресия.

Рассказала мне Кирка, как достигнуть входа в подземное царство теней, и

научила, как должен я приносить жертвы и призывать тени умерших. Выслушал я

наставления богини и стал собирать в путь товарищей. Проснулся от шума наших

сборов Эльпенор, спавший на крыше дворца. Поспешно вскочил он с ложа и,

забыв, что находится на крыше, побежал на голос товарищей. Упал он на землю

с высокой крыши и разбился насмерть. Горько плакали мы, видя смерть нашего

друга. Не могли мы тотчас совершить погребение, должны мы были скорее

отправиться в далекий путь на край земли, ко входу в царство мрачного Аида.

ОДИССЕЙ СХОДИТ В ЦАРСТВО АИДА

Изложено по поэме Гомера "Одиссея"

Когда я открыл своим спутникам, куда лежит теперь наш путь, в ужас пришли

они, но, повинуясь моему приказанию, взошли они на корабль и отплыли мы на

далекий север. Послала нам волшебница Кирка попутный ветер. Быстро гнал он

наш корабль. Наконец, достигли мы вод седого Океана и пристали к берегу

печальной страны киммерийцев [1], где никогда не светит людям бог Гелиос.

Вечно покрыта эта страна холодным туманом, вечно окутывает ее густой пеленой

ночной сумрак. Там вытащили мы на берег наш корабль, взяли данную нам Киркой

овцу и черного барана для жертвы подземным богам и пошли к тому месту, где у

высокого утеса в Ахеронт впадают Коцит и Пирифлегетонт[2]. Придя туда, вырыл

я мечом глубокую яму, совершил над ней три возлияния медом, вином и водою,

пересыпав все ячменной мукой, и заколол над ямой жертвы. Кровь жертв лилась

в яму. Великой толпой слетались к яме души умерших и подняли спор о том,

кому первому напиться жертвенной крови. Здесь были души невест, юношей,

старцев и мужей, сраженных в битвах. Ужас объял меня и моих спутников.

Сожгли мы жертвы и воззвали к мрачному богу Аиду и жене его богине

Персефоне. Обнажил я меч и сел рядом с ямой, чтобы не допускать к ней души

умерших. Первой приблизилась душа юного Эльпенора. Раньше нас домчалась душа

его до врат царства душ умерших. Молил меня Эльпенор предать его тело

погребению, чтобы душа его могла найти успокоение в царстве Аида. Обещал я

исполнить его просьбу. Прилетела к яме и душа моей матери Антиклеи. Она была

жива, когда я покидал Итаку. Как ни больно мне было, но и ее не подпустил я

к яме, так как первым должен был напиться крови прорицатель Тиресий.

Наконец, явилась душа Тиресия. Напившись крови, обратилась ко мне бесплотная

душа и поведала мне, что гневается на меня бог Посейдон, колебатель земли,

за то, что ослепил я его сына, циклопа Полифема. Но и против воли Посейдона

достигну я родины, так предсказал мне Тиресий, если только мои спутники не

тронут быков Гелиоса на острове Тринакрии. Но если убьют быков мои спутники,

то их всех постигнет гибель, один я спасусь и после великих бедствий вернусь

домой. Там отомщу я женихам, но после, взяв весло, я должен буду

странствовать до тех пор, пока не встречу народа, не знающего мореплавания,

не видавшего никогда кораблей; узнаю я этот народ по тому, что встреченный

мною спросит меня, зачем несу я на плече лопату. В этой стране я должен

принести жертву Посейдону и только после этого вернуться домой. Дома же

должен я принести богатую жертву всем богам; только тогда буду я мирно жить

в Итаке до самой моей смерти. Вот что предсказал мне вещий Тиресий и

удалился. Много видел я душ. Душа матери моей рассказала мне, напившись

крови, что делалось в родной Итаке до ее смерти, и успокоила меня, сказав,

что живы и отец мой Лаэрт, и Пенелопа, и юный Телемах. Хотел я обнять мою

нежнолюбимую мать, три раза простирал я к ней руки, но трижды ускользала

легкая тень ее. Видал я в царстве Аида тени многих героев, но всех

перечислить я не в силах, на это не хватило бы и всей ночи. Поздно теперь,

пора прервать мне рассказ, пора идти всем на покой.

---------------------------------------------------------------

[1] Мифический народ, живший будто на крайнем северо-западе земли.

[2] Ахеронт, Коцит и Пирифлегетонт -- реки, протекающие в подземном

царстве Аида.

Так сказал Одиссей. Но все собравшиеся стали просить Одиссея продолжать

рассказ, просили также его царица Арета и царь Алкиной. Готовы были все

слушать Одиссея до самой зари. Стал продолжать Одиссей свой рассказ.

-- Видел я в царстве Аида и душу царя Агамемнона. Горько жаловался он на

жену Клитемнестру и Эгисфа, убивших царя Микен в день его возвращения.

Советовала мне душа Агамемнона не доверяться по возвращении на Итаку жене

моей Пенелопе. Видел я и души Ахилла, Патрокла, Антилоха и Теламонида Аякса.

Ахиллу рассказал я о великих подвигах сына его Неоптолема, и возрадовался

он, хотя горько сетовал раньше на безрадостную жизнь в царстве умерших и

желал лучше быть последним батраком на земле, чем быть царем в царстве душ

умерших. Хотел я примириться с великим Аяксом -- тяжко обидел я его, когда

спорили мы за доспехи Ахилла, -- но молча ушел Аякс, не сказав мне ни слова.

Видел я и судью умерших, царя Миноса. Видел мучение Тантала и Сизифа.

Наконец, приблизилась ко мне и душа величайшего из героев, Геракла, сам же

он на Олимпе, в сонме бессмертных богов. Ждал я, чтобы приблизились души и

других великих героев минувших времен, но души подняли такой ужасный крик,

что в страхе бежал я к кораблю. Боялся я, что вышлет богиня Персефона

ужасную горгону Медузу[1].

---------------------------------------------------------------

[1] См. миф о Персее в части 1.

---------------------------------------------------------------

Быстро спустили мы корабль на воду седого Океана и покинули страну

киммерийцев. Вскоре благополучно достигли мы и острова Эеи и, пристав к

берегу, забылись покойным сном.

ПЛАВАНИЕ ОДИССЕЯ МИМО ОСТРОВА СИРЕН И МИМО СКИЛЛЫ И ХАРИБДЫ

Изложено по поэме Гомера "Одиссея"

На следующий день предали мы погребению тело Эльпенора и насыпали над его

могилой высокий курган. Узнав о нашем возвращении, на берег моря пришла и

волшебница Кирка; за ней шли ее служанки, они принесли к кораблю много

роскошно приготовленной пищи и меха с вином. До ночи пировали мы на морском

берегу. Когда же мои спутники легли спать, волшебница Кирка рассказала мне,

какие опасности предстоят мне на пути, и научила, как их избежать.

Лишь только разгорелась утренняя заря на небе, разбудил я своих

товарищей. Спустили мы корабль на море, гребцы дружно налегли на весла, и

корабль понесся в открытое море. Попутный ветер надул паруса, спокойно плыли

мы по морю. Уже недалек был и остров сирен. Тогда я обратился к своим

спутникам:

-- Друзья! Сейчас должны мы проплыть мимо острова сирен. Своим пением

завлекают они плывущих мимо моряков и предают их лютой смерти. Весь остров

их усеян костями растерзанных ими людей. Я залеплю вам уши мягким воском,

чтобы не слышали вы их пения и не погибли, меня же вы привяжите к мачте,

позволила мне волшебница Кирка услышать пение сирен. Если я, очарованный их

пением, буду просить вас отвязать меня, то вы еще крепче свяжите меня.

Только сказал я это, как вдруг стих попутный ветер. Товарищи мои спустили

парус и сели на весла. Виден был уже остров сирен. Залепил я воском уши моим

спутникам, а они так крепко привязали меня к мачте, что не мог я двинуть ни

одним суставом. Быстро плыл наш корабль мимо острова, а с него неслось

чарующее пение сирен.

-- О, плыви к нам, великий Одиссей! -- так пели сирены, -- к нам направь

свой корабль, чтобы насладиться нашим пением. Не проплывет мимо ни один

моряк, не послушав нашего сладостного пения. Насладившись им, покидает он

нас, узнав многое. Все знаем мы -- и что претерпели по воле богов под Троей

греки, и что делается на земле.

Очарованный их пением, я дал знак товарищам, чтобы отвязали они меня. Но,

помня мои наставления, они еще крепче связали меня. Только тогда вынули воск

из ушей мои спутники и отвязали меня от мачты, когда уже скрылся из наших

глаз остров сирен. Спокойно плыл все дальше корабль, но вдруг услыхал я

вдали ужасный шум и увидал дым. Я знал, что это Харибда. Испугались мои

товарищи, выпустили весла из рук, и остановился корабль. Обошел я моих

спутников и стал их ободрять.

-- Друзья! Много бед испытали мы, многих избежали опасностей, -- так

говорил я, -- та опасность, которую предстоит нам преодолеть, не страшнее

той, которую мы испытали в пещере Полифема. Не теряйте же мужества,

налегайте сильнее на весла! Зевс поможет нам избежать гибели. Направьте

дальше корабль от того места, где виден дым и слышится ужасный шум. Правьте

ближе к утесу!

Ободрил я спутников. Изо всех сил налегли они на весла. О Скилле же

ничего не сказал я им. Я знал, что Скилл вырвет у меня лишь шесть спутников,

а в Харибде погибли бы мы все. Сам я, забыв наставления Кирки, схватил копье

и стал ждать нападения Скиллы. Напрасно искал я ее глазами.

Быстро плыл корабль по узкому проливу. Мы видели, как поглощала морскую

воду Харибда: волны клокотали около ее пасти, а в ее глубоком чреве, словно

в котле, кипели морская тина и земля. Когда же изрыгала она воду, то вокруг

кипела и бурлила вода со страшным грохотом, а соленые брызги взлетали до

самой вершины утеса. Бледный от ужаса, смотрел я на Харибду. В это время

вытянула все свои шесть шей ужасная Скилла и своими шестью громадными

пастями с тремя рядами зубов схватила шесть моих спутников. Я видел лишь,

как мелькнули в воздухе их руки и ноги, и слыхал, как призывали они меня на

помощь. У входа в свою пещеру сожрала их Скилла; напрасно несчастные

простирали с мольбой ко мне руки. С великим трудом миновали мы Харибду и

Скиллу и поплыли к острову бога Гелиоса -- Тринакрии.