Файл: Тесты с ответами по естествознанию.doc

Вспомним то, что ранее (в главе 3 и в п. 9.7) было написано о роли второго начала термодинамики в эволюции мира. Второе начало утверждает, что в любой изолированной системе самопроизвольно протекают только процессы, ведущие к выравниванию температур и концентраций, рассеиванию и понижению качества энергии. Такие процессы необратимы. В результате должны затухать все процессы и разрушаться все структуры. То, что наш мир структурирован и в нем протекают активные процессы, вступило в противоречие с существовавшей концепцией стационарной Вселенной: существующая вечно Вселенная должна быть «мертвой».

До середины XX века этот парадокс разрешался допущением, что второй закон термодинамики не имеет силы в масштабах всей Вселенной, что существуют не известные нам процессы, не подчиняющиеся этому закону, которые поддерживают стационарность наблюдаемой Вселенной. Сейчас стало ясно, что Вселенная нестационарна, что наша Вселенная имеет начало и конец и противоречия со вторым законом термодинамики нет. Все существующие во Вселенной неоднородности, мезо- и крупномасштабные структуры — результат ее нестационарности, расширения, и связанное с ними локальное понижение энтропии в отдельных частях мира не вступает в противоречие с общим ее возрастанием. Микронеоднородности постоянно возникают случайным образом, превратиться же в сложные макроструктуры они могут лишь при наличии сквозного потока вещества и энергии, обусловленного диссипацией.

Итак, мир живет в условиях диссипации, за все высокоорганизованные структуры он платит увеличением хаоса и снижением качества энергии и когда-то все это, возможно, закончится. Встает вопрос: а как же все это началось? Как сконцентрировался тот огромный запас энергии высокого качества, который сейчас расходуется?

Сейчас наша Вселенная разрастается, тогда как 13-17 млрд лет назад вся она была сосредоточена в ничтожно малом объеме (в сингулярности) и находилась в таком состоянии, которое современная наука описывать не умеет. Вселенную, точнее Метагалактику в целом, мы можем рассматривать только как изолированную систему, которая расходует запас энергии «высокого качества» (эта энергия теряет качество, диссипирует), обеспечивая «жизнь» Вселенной. Если взять любой ограниченный объем во Вселенной, он будет представлять собой неизолированную, открытую, систему, которая взаимодействует с окружающей средой. В открытой системе, которая непрерывно обменивается веществом и энергией с окружающей средой, этот обмен может обеспечить локальное (местное) увеличение порядка и усложнение структур, включающих, в частности, области временной концентрации энергии, диссипация которой создает условия для возникновения структур следующего, более высокого порядка. Такие области часто в первом приближении могут рассматриваться как изолированные.

Пример такой ограниченной в пространстве области, которую можно считать изолированной, пренебрегая в первом приближении любыми взаимодействиями с окружающей средой, являет собой наша Солнечная система. В таком приближении эта система является чисто диссипативной, и только диссипация определяет ее эволюцию, которая поэтому достаточно детально проанализирована астрофизиками.

12.3. Устойчивость структур и механизм их эволюции

Теперь надо понять, как конкретно происходит новое возникновение (изменение) структур. Можно пытаться понять это, имея в виду термодинамическую теорию дис-сипативных структур, но гораздо раньше механизм этот начал осмысливаться как механизм эволюции, как механизм закономерного, направленного изменения естественных объектов и систем.

Представление о нашем мире как о мире непрерывно эволюционирующем, становление и развитие которого продолжается и в настоящее время, было впервые научно обосновано Чарльзом Лайелем (1797-1875) в его знаменитом труде «Основы геологии», вышедшем в свет в 1830-1833 гг. Эта работа произвела научную революцию во взглядах его современников на происхождение всего, что окружает нас. В ней было показано, что природа обладает способностью саморазвития, что для этого не требуется не только усилий Творца, но и вообще каких-то внешних исключительных толчков. На основе анализа фактов Лайель пришел к выводу, что «...все изменения, которые произошли в течение геологической истории, происходили постепенно под влиянием факторов, которые действуют и в настоящее время. Следовательно, для объяснения этих изменений совершенно не нужно прибегать к представлениям грандиозных катастроф — необходимо лишь допустить очень длительный срок существования Земли*.

Эволюционные идеи Лайеля сыграли свою роль и в создании Чарльзом Дарвином его теории происхождения видов, после появления которой учеными стали активно разрабатываться проблемы конкретных механизмов эволюции прежде всего по отношению к органическому миру, а потом к миру в целом. Было замечено, что эволюция жизни идет в сторону усложнения, а сама жизнь есть грандиозное усложнение по сравнению с неживой природой. И именно загадка возникновения жизни, как уже отмечалось ранее, которая противоречит основным законам классической термодинамики, подтолкнула Илью Пригожина на создание им новой неравновесной термодинамики необратимых процессов.

В проблеме эволюции, начиная с Дарвина, основными вопросами были: что является движущей силой эволюции? Как осуществляется переход к новой структуре? Конкретно в отношении биологической эволюции Дарвин предложил в качестве движущей силы случайные изменения и естественный отбор, а в качестве механизма — постепенное накопление признаков, улучшающих конкурентоспособность. Эти положения Дарвина оспаривались многими учеными, оспариваются и сейчас, но не столько в принципе, сколько в конкретных деталях.

Впоследствии дарвиновский эволюционный подход был распространен и на другие природные объекты: географические ландшафты, геологические структуры, планеты, планетные системы, звезды, галактики и, наконец, Вселенную. При этом он был уточнен и скорректирован в соответствии с последними достижениями науки, особенно с достижениями науки в XX веке.

В отношении общей эволюции нашего мира сейчас можно сказать, что движущей силой является расширение Вселенной и диссипация, а ее механизм не такой гладкий, перманентный, как его предполагал Дарвин. Он, прежде всего, включает резкие скачкообразные преобразования структур. Изменение и, в частности, усложнение структур, происходит не путем непрерывного накопления малых изменений, а путем скачков, связанных с резкой глубокой перестройкой. Это последнее положение, очевидно, следует в значительной степени распространить и на биологические структуры, переформулировав (если это вообще возможно по отношению к данной теории) в этом смысле теорию Дарвина.

Действительно, наш эволюционирующий мир дискретен, корпускулярен: вещество собрано в галактики, звезды, планеты; звезды закономерно эволюционируют, проходя несколько дискретных, четко различимых стадий; на Земле мы видим четко различающиеся типы геоструктур, такие как материки и океаны, горы и равнины; в биологии — множество (миллионы) отчетливо различающихся видов. Если бы эволюция осуществлялась путем постепенных переходов, из одного состояния в другое, то такой дискретной картины видов мы бы не наблюдали. Все границы мира были бы смазаны, всегда в нем присутствовали бы многочисленные промежуточные формы, но за последние 150 лет они так никем и не обнаружены!

Мы видим дискретность и в вещественной — пространственной — структуре Вселенной и каждой ее части, а в протекании любых эволюционных процессов, меняющих эту структуру — дискретность во времени. Одно (пространство) неразрывно, как впервые показал это Минковский, связано с другим (временем). Четырехмерное многообразие мира Эйнштейна-Минковского требует, чтобы наблюдаемая дискретная пространственная структура создавалась дискретными во времени процессами.

Как осуществляются скачкообразные переходы одной структуры в другую? Каждая диссипативная структура представляет собой динамическую систему, которая сохраняет свою идентичность, стабильность, благодаря непрерывному обмену с окружающей средой и такому характерному свойству, как устойчивость. Устойчивость свойственна как статическим, равновесным структурам, так и динамическим. Смысл понятия устойчивости в нечувствительности структуры к изменению внешних условий (в определенных конечных пределах) и в возможности для данной структуры воспроизводиться при воспроизведении тех же условий.

Все эти условия устойчивости в точности могут быть выполнены только в идеале, в реальности же всегда что-то меняется и никогда не возможно, повторяя опыт, точно воспроизвести все условия. Поэтому практически устойчивость означает отсутствие существенных отклонений, сохранение основных, важных для структуры характеристик при приблизительном воспроизведении условий.

Если бы структуры не обладали устойчивостью, нельзя было бы говорить о них как о структурах вообще, они рассыпались бы под действием постоянно имеющих место флуктуаций — случайных колебаний внешних условий и параметров внутреннего состояния системы. Устойчивость структуры связана с ее реакцией как системы, на демпфирование (от нем. Dampfen — глушить), гашение флуктуаций: в устойчивой системе, вслед за флуктуацией, возникают процессы, приводящие к изменениям, противоположным флуктуации, гасящим ее. Например, случайное изменение плотности газа в небольшом объеме приводит к возникновению градиента концентрации молекул на его границе, и диффузия немедленно начинает сглаживать это изменение плотности.

В более сложных системах более сложны и многообразны и процессы, обеспечивающие устойчивость. Сопротивление судна переворачиванию обусловлено формой его корпуса и закономерностью распределения груза, благодаря чему при крене возникает возвращающий в вертикальное положение момент. Поднятие гор активизирует процессы их разрушения, а прогибание впадин — процессы их заполнения осадками. Поэтому Земля устойчиво сохраняет очень близкую к идеально шарообразной форму. Особенно сложен комплекс процессов, способствующих стабильности внутренней среды живого организма при очень сильно меняющихся внешних условиях. Например, температура тела теплокровного животного сохраняется с точностью до 0,1 градуса при изменении температуры внешней среды на величину во много десятков градусов.

12.4. Механизмы потери устойчивости структур, катастрофы, бифуркации, математическая теория катастроф и прогнозы будущего

Среди новых математических теорий, исследующих сложные системы, а значит, их самоорганизацию и эволюцию, особое место отводится так называемой теории катастроф, возникшей в конце 60-х годов XX столетия благодаря французскому математику Рене Тому, развитой затем в работах русского математика Владимира Арнольда. Бум, который возник в обществе в связи с новой теорией, был таков, что стали писать о перевороте в математике, о том, что новая наука гораздо ценнее, чем классический математический анализ, что теория катастроф дает универсальный рецепт для исследований любого рода. Мода на новую возникшую науку была столь велика, что появились сотни научных и околонаучных публикаций, в которых теория катастроф применялась к эмбриологии и психологии, кардиологии и лингвистике, социологии и геологии, к проблемам психических расстройств и поведению биржевых игроков, теории влиянии алкоголя на водителей и т. д. и т. п. Владимир Арнольд считает, что это случилось благодаря хорошо подобранному термину, как в свое время успех пришел к кибернетике (детище американского математика Норберта Винера), и к синергетике (детище Германа Хакена). «Трудно поверить, — говорил Анри Пуанкаре, — какую огромную экономию мысли может осуществить одно хорошо подобранное слово». И вот термин «теория катастроф» Рене Том придумал для обозначения качественного изменения объекта при плавном изменении параметров, от которых этот объект зависит.

Рассмотрим с позиций теории катастроф ситуацию, связанную с механизмом потери устойчивости какой-либо структурой. Нам известно, исследуемый нами мир структурирован, значит, все его структурные элементы обладают устойчивостью, и в то же время он меняется, эволюционирует. Отсюда следует, что время от времени имеет место и качественная, существенная перестройка структуры или состояния системы. В этом случае принято говорить о потере устойчивости. При потере устойчивости определенные флуктуации перестают компенсироваться и катастрофически растут до тех пор, пока качественное, существенное изменение системы не положит этому росту конец. Переход системы в новое состояние происходит скачком, который подготавливается изменениями параметров, обычно называемых управляющими. Момент скачка определяется некоторым критическим значением параметра, приближение к которому может быть медленным и плавным. Последнеее ничтожное, в пределе бесконечно малое, изменение какого-то параметра приводит к полной, кардинальной перестройке. Так возникают снежные лавины, камнепады, сели и другие природные явления.

При нагреве герметически закрытого сосуда, до половины наполненного водой, прежде разделенные в нем две фазы — вода и пар — резкой границей, по достижении некоторой критической температуры границу эту мгновенно утрачивают — система перейдет в качественно новое — надкритическое состояние, в котором нет ни пара ни воды как таковых. Точно так же мгновенно по достижении критической величины потока тепла возникает четко структурированная конвекция (бинаровская). При критическом крене судно мгновенно переворачивается вверх дном. По достижении критической массы урана происходит ядерный взрыв. При изменении внешних условий дальше какого-то предела живое существо умирает.

Такие скачкообразные перестройки принято называть «катастрофами», и математическая теория, созданная для их описания, имеет это же название — теория катастроф. Подчеркнем сразу, во избежание путаницы, что эти «катастрофы» не имеют ничего общего с катастрофами, считавшимися причиной изменений (эволюции) в природной среде до появления труда Ч. Лайеля. Те катастрофы были катастрофами и в обычном смысле, вызванными внешними, никак не связанными с внутренними характеристиками рассматриваемой системы, обстоятельствами. «Катастрофы», о которых речь пойдет ниже, описывают не причины изменений в природных системах, а механизм этих изменений и являются следствием их внутренних характеристик.

Механизм и условия появления таких скачков, качественные результаты теории покажем, рассмотрев классический пример — прощелкивание изогнутой пластины (полоски, «линейки»).

Упругая пластина, выгнутая вверх, имеет вид арки. Если ее нагружать посередине, это будет первый ее управляющий параметр, она начнет деформироваться, но будет оставаться аркой, выгнутой вверх, хотя и немного кривой, до тех пор пока нагрузка не достигнет критической величины, при которой пластина «прощелкнет» и займет свое второе устойчивое положение — прогибом вниз. Вторым управляющим параметром в такой конструкции может быть боковое сжатие, обеспечивающее исходную выгнутость вверх: чем больше оно, тем больше критическая нагрузка и сильнее прощелкивание.