Файл: Метелев С.Е. - Терроризм и антитеррористическая деятельность. Учебно-методическое пособие - 2006.doc

4. Азиатский

Примеры азиатской разновидности сепаратизма: индийские штаты Джамму и Кашмир, Пенджаб, Нагаленд, Ассам, северная Шри-Ланка, области Карен и Шан в Мьянме (Бирма), Южные Филиппины, Восточный Тимор и Ириан-Джая (западная часть Новой Гвинеи) в Индонезии, Тибет и Синьцзян (Уйгуристан) в Китае.

Распространение этой разновидности сепаратизма ограничено Восточ­ной, Юго-Восточной, Южной Азией (за исключением мусульманских госу­дарств, относящихся к ближневосточной, или исламской, разновидности). Конфликты имеют корни в доколониальных временах, но возродились после получения странами государственной независимости. Во многих конфликтах азиатской географической разновидности сильна роль конфессионального са­мосознания. Перед многими государствами региона стоят трудноразрешимые экономические проблемы. В странах с невысоким душевым доходом (Индия, Шри-Ланка, Мьянма) риск сепаратизма для национальных окраин максимален.

Очаги конфликтов этой региональной разновидности отличаются большим количеством жертв, в том числе и среди мирного населения. Напри­мер, по оценкам международных миротворческих организаций, в индийских штатах Джамму и Кашмир, Пенджаб за время конфликтов погибло более 37 тыс. человек, в Шри-Ланке - более 32 тыс., на юге Филиппин - от 21 до 25 тыс., в Индонезии - 15 тыс. человек.

5. Африканский

Примеры африканской разновидности: Южный Судан, провинция Ка­бинда в Анголе, Северное Сомали, Коморские острова, провинция Квазулу-Наталь в ЮАР.

Во многом этой разновидности сепаратизма соответствует все то, что было сказано в отношении азиатской. Отличия в несколько более позднем достижении странами региона государственной независимости и, соответственно, в более поздней актуализации очагов конфликтов, произошедшей, как правило, после ухода с континента колониальных держав. Кроме того, в Аф­рике отмечается меньшая, чем в Азии, сформированность сепаратистских движений, сказывающаяся и на их активности. Этот факт объясняется тем, что большинство африканских этносов до сих пор находится на племенной стадии развития. Здесь обычна межплеменная вражда, препятствующая созданию крупных этнических группировок, которые могли бы выдвинуть сепаратист­ские требования. Межэтнические столкновения между племенами хуту и тутси в Руанде и Бурунди, многолетняя гражданская война в Демократической Республике Конго (бывший Заир), ожесточенные столкновения в Либерии, Сьерра-Леоне, Республике Конго (столица Браззавиль) стали символами ни­чем не оправдываемой поистине животной жестокости, только в Руанде унесшей более полутора миллионов жизней.

6. Американский

Примеры американской разновидности: канадская провинция Квебек, мексиканский штат Чьяпас, самоуправляющаяся территория Дании Гренлан­дия, остров Невис в составе Федерации Сент-Китс и Невис.

Прежде сепаратистские движения на континенте имели большее рас­пространение. Именно они привели к распаду Великой Колумбии (1830 г.) и Соединенных провинций Центральной Америки (1838 - 1839 гг.), выделению Уругвая из состава Аргентины (1828 г.) и Панамы из Колумбии (1903 г.). Да и гражданскую войну в США (1861 - 1865 гг.) можно рассматривать как не­удавшуюся попытку выхода группы южных штатов, образовавших суверен­ную конфедерацию, из состава единого государства. Ныне же американский регион определяется наименьшим, по сравнению с другими частями планеты, распространением сепаратизма (всего четыре ярко выраженных очага).

Единственной страной, колонизируемой двумя равноправными нация­ми, была Канада. Результат - четыре столетия борьбы между англо- и франко­канадцами за главенствующее положение в стране, породившей самый серь­езный на сегодняшний день очаг сепаратизма в Новом Свете - Квебек. Особый накал борьба за отделение этой канадской провинции приобрела после того, как сепаратистская Квебекская партия в 1994 году выиграла местные провин­циальные выборы и пришла к власти. Успех сепаратистов призван был закре­пить проводившийся 30 октября 1995 года референдум о статусе провинции. Сторонники федерации с минимальным разрывом (50,6% на 49 4%) опереди­ли франкоканадских националистов, выступавших за немедленное предостав­ление Квебеку независимости. Тем не менее, временная победа федералистов не сняла с повестки дня проблему самоопределения Квебека, а микроскопиче­ский разрыв в результатах волеизъявления народа позволяет утверждать, что сепаратистские идеи пользуются в провинции большой популярностью.

Анализ географии очагов сепаратизма выявляет определенную законо­мерность в их распространении. Большинство крупных очагов сепаратизма и непрекращающихся кровавых этнорелигиозных конфликтов находятся вбли­зи воображаемой оси, проходящей от Британских островов через Среднюю Европу, Балканы, Кавказ, высочайшие на планете горные системы Гиндуку-ша, Памира и Гималаев к островам крупнейшего в мире Зондского архипела­га. К этой гигантской евразийской дуге тяготеют 36 из 49 крупнейших сепара­тистских конфликтов в мире, как правило, наиболее интенсивные и ожесто­ченные, например, Косово, Чечня, Курдистан, Кашмир.

Эта ось получила название пояса нестабильности. Данный регион не контролировался полностью ни одной из двух великих держав (США и СССР), но входил в сферы их влияния. Пояс нестабильности характерен тем, что именно на этих огромных пространствах Евразии тысячи лет происходила взаимная физическая и духовная ассимиляция северных и южных народов. В последнее время на евразийской дуге стала возрастать активность менее зна­чительных в прошлом центров силы. Сегодня Китай, Индия, Пакистан, Тур­ция, Иран смогли стать полноценными региональными лидерами, распола­гающими необходимыми средствами для того, чтобы влиять на сепаратист­ские и иные оппозиционные движения в соседних странах.

Все это не могло не сказаться на характере современного терроризма, важной особенностью которого является четкая структура и организация. Террористические организации создают единые руководящие органы, систему управления, планирующие подразделения. Отмечены совещания и встречи руководителей наиболее крупных группировок, координация деятельности организаций различной национальной принадлежности. Для создания боль­шего морально-психологического эффекта и общественного резонанса нала­жено информационно-пропагандистское обеспечение. Ведется работа по от­бору и подготовке сторонников, активных функционеров и боевиков в целях их целенаправленного использования в кризисных районах, где, например, одной из конфликтующих сторон являются радикальные мусульманские организации. Террористические методы стали их наиболее излюбленным и ис­пользуемым оружием.

Вопрос о том, почему именно мир ис­лама является на сегодня одним из важных генераторов идей террора как средства и инструмента политической борьбы и мошной базой терроризма, до сих пор остается до конца не изученным. Это отдельная важная тема для глу­бокого исследования и последующего использования результатов этого ис­следования в интересах как поиска основы взаимопонимания с миром ислама, так и обуздания терроризма, в чем также заинтересовано и большинство са­мих мусульманских государств, также несущих большие моральные, полити­ческие и материальные потери от этой заразы человечества. Тем не менее, сле­дует указать на отличительные черты исламского терроризма. Специфика ис­ламского терроризма во многом определяется особенностями ислама как ре­лигии. Коран проповедует мир среди "уверовавших" (т. е. мусульман), допус­кает мирное сосуществование с неверными, но оправдывает истребление по­следних, если они выступают "врагами Аллаха и мусульман".

В Америке исламисты видят не только оплот Израиля, но и средоточие "мирового зла" - авангард западной либеральной, материалистической циви­лизации, не столько "христианской", сколько "безбожной". Исламисты отно­сятся враждебно и к таким странам, как Индия (из-за Кашмира), Россия (из-за Чечни), Сербия (из-за Боснии), Эфиопия (из-за Эритреи). Соответственно, эти страны также являются реальными или потенциальными мишенями для тер­рористических атак.

Характерной чертой идеологии исламского терроризма является оправ­дание убийства мирных жителей (в том числе женщин и детей), так как они платят налоги, являются потенциальными солдатами и "вовлечены в военное время во вспомогательные виды деятельности".

Некоторые ученые считают некорректным употребление выражения "исламский терроризм"; США, нанося удары по Афганистану, делает подоб­ные же заявления. Так, Госдепартамент США распространил следующую ин­формацию: "Соединенные Штаты не считают, что существует такое явление, как "исламский терроризм". Члены "Аль-Кайды" просто террористы и пре­ступники, ничего больше. Они цинично пытаются эксплуатировать ислам для того, чтобы завуалировать свои убийственные цели, которые представляют собой ничего более, как атаку на ценности цивилизации и гуманность.

3.3. Терроризм как форма проявления агрессии

29 октября 2002 года Президент России В.Путин собрал министров силового блока и обсудил с ними "некоторые аспекты национальной безопасности, касающиеся борьбы с международным терроризмом". По результатам совещания министру обороны С.Иванову было поручено подготовить новый вариант концепции национальной безопасности, который был бы адекватен современным террористическим угрозам.

В международной практике ввод войск и проведение военных операций той или иной интенсивности в ситуации подавления массовых беспорядков, носящих террористический характер, является не единичной практикой. Это вынужденная и крайняя мера со стороны центрального правительства, когда другие способы защиты конституционного строя и прав гражданского населения исчерпаны. Однако это вполне распространенная практика в демократических странах, сталкивающихся с организованной подрывной деятельностью, направленной на раскол государства

Можно привести целый ряд общеизвестных примеров использования правительственных частей для подавления вооруженных сепаратистских движений и террористических группировок в последние десятилетия:

- введение в целях подавления террористической деятельности регулярных правительственных войск и особого режима правления в Ольстере в Северной Ирландии (с 1969 г.) и в штате Пенджаб в Индии (с 1987 г.);

- использование регулярной армии против сепаратистских движений в штате Джамму и Кашмир;

- регулярное применение армейских частей и гражданской гвардии (военной полиции) в Стране Басков и жесткая политика Мадрида в отношении баскской террористической организации "Эускади та Аскатасу на" (ЭТА), борющейся за создание баскского "государства Эускади".

В борьбе с мафией на Сицилии (1963, 1985, 1992) также использовались регулярные итальянские войска и карабинеры.

Таким образом, борьба за независимость и отделение какой-либо части единого государства, даже и заселенной компактно этническим меньшинством, не рассматривается в современной международной политической практике демократических стран как оправдание для ведения террористической деятельности и жесточайшим образом карается.

Говоря о тактике ответа на терроризм, Ричард Уилсон рассматривает военные акции в сочетании с экономическими санкциями как эффективное средство в борьбе с терроризмом. Открытые военные акции против тщательно отобранных целей и тайные контртеррористические операции против отдельных террористических групп и лиц должны все больше использоваться и поощряться странами, борющимися с терроризмом. Некоторые военные и полувоенные акции лишь разрушают ресурсы и командные структуры таких организаций, но тем самым они подмывают их и сеют страх среди верхушки террористов. Вместе с тем, практика подавления терроризма уже давно не ограничивается рамками собственной территории, что отчетливо демонстрирует пример США, применявших открыто вооруженные силы против обвиняемых в терроризме (а также в ряде международных преступлений) правящих режимов Ирака, Сомали, Ливии, Югославии, Афганистана и др.

Наибольшие проблемы возникают при применении военной силы в случае международного терроризма, поскольку в данном случае субъектами конфликта становятся не только государство, являющееся предметом атаки террористов, и собственно террористы, но и другое суверенное государство. Таким образом, защищая собственный суверенитет, атакующее террористов на чужой территории государство само посягает на чей-то суверенитет и тем самым легитимность уже его действий подвергается двойному сомнению: не только с позиции адекватности применения вооруженной силы, но и с позиции нарушения им самим одного из основополагающих принципов международного права - нерушимости границ.

Некоторые государства предпринимают тайные действия - так называемые неконвенционные методы для целей нейтрализации террористов и предотвращения планируемых атак. Такие действия могут иметь целью срыв и перехват поставок оружия и денежных средств для террористической группы до ареста и доставки разыскиваемых террористов для судебного разбирательства по обвинению в убийстве. Эти меры могут быть оправданы как превентивная деятельность в рамках самообороны в смысле ст. 51 Устава ООН. С другой стороны, можно возразить, что данные действия нарушают право международных обычаев. Тем не менее, в июле 1989 г. в своем меморандуме одно из подразделений Минюста США (Офис советника по праву) рекомендовало президенту своей властью нарушать международное право и предоставить соответствующие полномочия Генеральному прокурору, если того требуют национальные интересы.

Так, пользуясь принципом защиты, который предполагает осуществление юрисдикции государством в отношении преступлений, затрагивающих его интересы и безопасность, независимо от места совершения деяния и гражданства предполагаемого преступника, США провели ряд операций по захвату лиц, подозреваемых в причастности к террористическим актам против граждан США. По аналогичным основаниям, в 1987 г. был захвачен Фаваз Йонис, ливанский террорист, на борту яхты возле Кипра (после чего он был приговорен к тюремному заключению), осуществлялось вторжение в египетский самолет, перевозивший террористов, принимавших участие в захвате самолета в Ачилле Лауро, и их арест в Сигонелле, а также захват в Пакистане, Мир Эймала Канзи, ответственного за убийства в 1993 г. возле штаб-квартиры ЦРУ в Вирджинии. Всеобъемлющий Акт по терроризму 1986 г. провозглашает террористические атаки на граждан США за рубежом федеральным преступлением и делает правомочными экстерриториальные аресты и судебное разбирательство в суде США.

В последние годы в практике государств особенно актуальным стал вопрос о существовании права применять силу для защиты своих граждан в другом государстве. Этому послужили случаи высадки израильского десанта в аэропорту Энтеббе (г. Кампала, Уганда) для освобождения пассажиров захваченного террористами израильского самолета, попытка США освободить персонал своего посольства в Тегеране, вторжение США на Гренаду под предлогом защиты собственных граждан. Представитель США при обсуждении в ООН акции в Энтеббе изложил позицию своего государства следующим образом: "Существует прочно утвердившееся право на использование ограниченной силы для защиты своих граждан от реальной угрозы их здоровью или смерти в условиях, когда государство, на территории которого они находятся, либо не желает, либо не в состоянии защитить их. Это вытекающее из права на самооборону право ограничено использованием лишь такой силы, какая необходима и соответствует задаче защиты граждан от причинения им вреда".