Файл: КУЛЬТУРА ОБРАЗЦА.doc

Идея воспитания утвердилась в сознании греческих мыслителей как важнейший принцип культуры уже в период ранней классики, что было связано с особым отношением эллинов к своей мифологии, образы которой они всегда воспринимали как образец для подражания.

Определяющую роль в греческой системе воспитания играли две основных категории: парадигма (образец, который воспринимался одновременно как идеал и образ) и мимезис (подражание).

В ранний период приоритетную роль в воспитании гражданина полиса играли методы телесного, физического совершенствования человека, позднее в V-IV вв. до н.э. в центре внимания идеологов греческого воспитания оказываются вопросы, связанные, прежде всего, с культивированием у него высоких духовных качеств.

Вместе с тем, на всем протяжении классического периода для греческого воспитания было характерно стремление к гармоническому сочетанию средств физического и духовного совершенствования гражданина полиса, что было определено органической связью древнегреческой культуры с земледельческой цивилизацией. Занятие земледелием было для эллинов главным признаком, отличавшим их от варваров, а участок обработанной земли рассматривался ими, соответственно, как «территория» культуры и считался священным. Одной из важнейших функций воспитания при этом являлось воспитание у гражданина полиса не только почитания земледельческого труда, но и обязанности защитить обработанный участок земли и тем самым выступить в роли охранителя границы культуры¹⁵².

Наиболее ранней формой пайдейи была т.н. земледельческая пайдейя. В ней воспитание человека уподоблялось процессу обработки земли. При этом арете истолковывалась прежде всего как добротность и прекрасная организованность человеческой жизни, которая предполагала ее соотнесенность с процессом и циклами земледельческого труда. Программным текстом, в котором дана развернутая характеристика этой формы пайдейи, считалась в Элладе поэма Гесиода «Труды и дни» (Земледельческая поэма). Ее содержание в значительной степени составляет своеобразный свод поучений о том, каким образом должна быть организована жизнь человека, занимающегося земледелием, и характеристика той системы ценностей, которой он должен при этом руководствоваться. Традиция, связанная с этой древнейшей формой пайдейи, сохранилась и в классический период в том виде, в каком она представлена учеником Сократа Ксенофонтом в его знаменитом сочинении «Домострой»¹⁵³.

Ведущая роль в это время принадлежала эпической поэзии Гомера и Гесиода. Их произведения на протяжении веков исполнялись бродячими певцами – аэдами.

Не менее важную воспитательную роль играла и поэзия орфиков, тесно связанная культом Диониса и Элевсинскими мистериями. По свидетельству Фемистия, древнегреческого ритора, жившего в IV веке до н. э., обряды Орфея не были чужды земледелию. Миф, по которому он околдовывал и завораживал все, аллегорически намекает на то, что благодаря одомашненным плодам, которые доставляло земледелие, он одомашнил всю природу и образ жизни диких зверей, а также укротил и искоренил заключенное в душах звериное начало. Так, верили, что он завораживал диких зверей пением и совершал жертвоприношения и обряды, используя в качестве жертвенных даров плоды земледелия. Слава о нем обошла людей, и все приняли земледелие.

Пифагор, которого греки традиционно считали первым воспитателем, идейно был достаточно тесно связан с орфизмом. Он первым попытался придать греческому воспитанию характер системы, т.к. считал, что «…лишь одним воспитанием отличаются люди от животных, эллины от варваров, свободнорожденные от рабов, философы от профанов»¹⁵⁴. Уже в древнем мире имя этого мудреца-философа и ученого было овеяно легендами. Великий историк античности Геродот утверждал, что те обряды, установление которых приписывалось Орфею, на самом деле являются египетскими и пифагорейскими. Пифагор «первым ввел в Элладе философию вообще» и познакомил греков с теми математическими знаниями, которые заимствовал у египтян, халдеев и финикийцев. Он выступал с «поучениями» перед детьми, юношами, женщинами и государственными деятелями.

Идея космоса-порядка была исходной в той системе воспитания, которую разработал он и его последователи. Первый историк античной философии Диоген Лаэртский утверждал, что «Пифагор первый назвал Вселенную космосом по порядку, который ему присущ»¹⁵⁵. В основе пифагорейской системы воспитания лежала идея калокагатии, предполагавшей гармоническое развитие телесных и духовных качеств как выражение высшего достоинства человека. Считалось, что в результате обретения человеком калокагатийных качеств его жизнь становились моделью космического миропорядка, а он сам приобретал качество микрокосма. Телесное совершенство, согласно Пифагору, достигается путем «должной пропорции питья, еды, отдыха»¹⁵⁶. Для исправления души используется чтение поэм Гомера и Гесиода. Особое внимание уделяется развитию памяти, так как «нет ничего важнее для знания, чем память». Пифагорейцы, учитывая символический характер языка мифа, считали необходимым способ «обучения через символы», так как только умение толковать символы способно сделать «ясными темные места» в мифах и сочинениях древних философов, а также в толкованиях пророчеств оракулов, благодаря чему в них обнаруживается «изумительный смысл», а философам при этом «внушается божественное наитие»¹⁵⁷.

Следуя этим предписаниям, человек наилучшим образом научается «следовать богу», то есть космосу, т.к. античные боги являются не чем иным, как персонификацией космоса.

Важное место в пифагорейской системе воспитания занимали этические аспекты. Пифагорейцы учили, что основой отношений между людьми должна быть дружба, исключающая соперничество и борьбу. Дружеские отношения должны регламентироваться строгими правилами. К хорошим нравам принадлежат любовь и забота. Любовь и добролюбие являются, по мнению сторонников пифагорейства, высшими качествами истинно человеческой жизни. По свидетельству Аристотеля, Пифагор был первым, кто попытался дать определение добродетели – важнейшей категории античной пайдейи, но сделал это неверно, так как «возводил добродетели к числам» и тем самым не исследовал добродетели как таковые¹⁵⁸.

Принципы и нормы пифагорейской системы воспитания были разработаны позднее, когда древняя пифагорейская школу уже прекратила свое существование (IV в. до н.э.). Они были обобщены и интерпретированы в мистическом духе философом Гиероклом в «Пифагорейских Золотых Стихах» (III в. до н. э.)¹⁵⁹.

С традиционным истолкованием арете как доблести и благородства была связана и древняя система воспитания, т.н. аристократическая пайдейя. Она опиралась на мифологическую традицию и практику Олимпийских игр.

До V века воспитание эллина не замыкалось в специальных школах, а осуществлялось путем воздействия на граждан полиса практически музыкой, танцами, физическими упражнениями во время праздников и спортивных состязаний, которые поддерживались аристократической верхушкой полиса. Ведущая роль в нем принадлежала гимнастическим упражнениям (а в самый ранний период и военной подготовке), для них создавались особые сооружения – гимнасии. В них имелись залы и площадки для спортивных занятий, бега, бассейн; портики, окруженные колоннадами, предназначенные для прогулок и отдыха. Гимнастика была близка врачебному и мусическому искусству, связанному с музыкой, танцем, пением. При гимнасиях появились первые школы. В них обучали письму, счету, музыке. Учителями, как правило, были преподаватели гимнастики. В период высокой классики на базе гимнасий сложились высшие учебные заведения – академии, первой из которых была Платоновская академия в Афинах. Ее члены, которые постоянно жили при гимнасии, сочетали занятия философией с гимнастическими тренировками. При них появились и первые школы. Система ценностей, на которую ориентировалась эта форма пайдейи, нашла отражение в лирике Каллина и Тиртея и олимпийских одах Пиндара, а также в античной драматургии, изобразительном искусств. При этом античные поэты и художники опирались не только на практику олимпийских игр, но и на сюжеты из античной мифологии, в которых повествовалось об участии в Олимпийских состязаниях богов и героев Олимпа. К этому времени относится появление и самого термина «пайдейя», который впервые упоминается в трагедии Эсхила «Семеро против Фив» и обозначает доблесть, достоинство – качества, присущие «всадникам» - воинам, выходцам из аристократических родов¹⁶⁰.

Проблемы воспитания занимают значительное место в учении Демокрита, последнего из великих натурфилософов греческой античности, который создал учение о взаимосвязи «неосознанной пайдейи природы» и «второй природы», или культуры.

Подражая природе (фюзис)¹⁶¹, человек приобщается к деятельности мирового ума (Нус), который правит миром, человек получает возможность научиться многим умениями (искусствам) и создать «вторую природу». Оба эти процесса взаимосвязаны и открывают человеку путь к добродетели и духовному совершенствованию. Греки под термином «фюзис» (природа) понимали знание о том, что человек получает в процессе практической деятельности (техне). К наилучшим образом осуществленной техне эллины относили и сам космос, в силу чего он воспринимался ими как эстетический объект и парадигма (образец), с которым должна была соотноситься вся человеческая жизнь и деятельность.

Сохранившиеся свидетельства об учении Демокрита содержат его рассуждения о происхождении культуры, которое он связывает с переходом людей от первобытного – дикого состояния к цивилизованным формам жизни. Основу этого перехода предопределило, по мнению философа, то обстоятельство, что в борьбе за существование у людей сформировалась способность подражать природе. Подражая природе, люди научились различным умениям (искусствам): ткачеству, шитью одежды, строительству жилищ, наконец, «главнейшему из искусств» - земледелию; «даже боги, по мнению Демокрита, существуют, не по природе, а вследствие искусства и в силу некоторых законов…»¹⁶². Однако, «хорошими», «лучшими» люди становятся больше от упражнений, чем от природы. Отсюда та огромная роль, которую играет в жизни людей воспитание (пайдейя).

«Природа и воспитание подобны», что означает, что и у природы есть своя пайдейя. Воспитание же человека имеет целью коренную перестройку природы, которая дана человеку изначально. В человеке, как и в природе, существуют вещи, которые управляются разумным, божественным началом и неразумным – животным. Подобно тому, как мир движется от хаоса к космосу, так и человек должен постепенно выдавливать из себя дикое, звериное начало и организовывать себя по законам гармонии. В результате он создает «вторую природу» (культуру)¹⁶³. По мнению Демокрита, основой воспитания «лучшего» человека должно стать не следование нормам традиционно понятой арете, а стремление к мудрости, которая предполагает соотнесение всех его решений, рассуждений и действий с некоей парадигмой (образцом), в качестве которой выступает у него Нус (божественный ум», Разум)¹⁶⁴.

Мудрость, которую Демокрит именует «Афиной Тритогенеей», достигается путем воспитания. Из нее вытекают три способности: «выносить прекрасные решения, безошибочно говорить и делать то, что следует»¹⁶⁵. Мудрость – основа добродетели, т.к. лучшим, с точки зрения добродетели, будет тот, кто побуждается к ней «внутренним влечением и словесным убеждением, чем тот, кто – законом и силой». Мудрец должен повиноваться не законам, а жить свободно. Мудрому человеку вся земля открыта. Ибо для хорошей души отечество – весь мир.

Приведенные суждения Демокрита свидетельствуют о том, что благодаря своей гениальной интуиции он уже в эпоху, когда процесс духовного самосознания человека делал свои первые шаги, уловил необходимую связь между духовным развитием личности и человеческой свободой и с удивительной прозорливостью отметил, что в понимании этой связи и состоит та высшая мудрость, благодаря которой человек способен обрести единство с миром.

Введение Демокритом в учение о воспитании «лучшего человека» разумного начала не следует рассматривать как стремление к его рационализации, как это иногда истолковывается. На всех этапах развития античного общества продолжает доминировать эстетический, а не рационалистический тип мышления, сохраняется он и у Демокрита. В капитальном труде французского ученого А.-И. Марру, посвященном проблеме воспитания в античности (за послевоенный период он выдержал уже шесть переизданий, седьмое вышло на русском языке), дается следующая характеристика античной культуры: «Классическая культура есть по преимуществу эстетическое образование, художественное, литературное, но не научное. Гомер остался «воспитателем Греции, философам не удалось изгнать его за пределы Госу­дарства, они даже не стали пытаться, Евклид не смог занять его места. Посвящение в высшую ступень духовной жизни осуществляется поэзией, этим чудесным органом, чарующим души людей и тайными путями сообщающим их сердцу определенное интуитивное понятие о красоте, истине и благе бесконечно тонкий опыт, запутанный и сложный, далеко оставляющий за со­бой строгие доказательства и чистые понятия геометра: дух тонкости для гуманизма значит больше, чем дух геометрии»¹⁶⁶.

Ранний период развития греческой пайдейи завершается в V в. до н.э., когда в связи с кризисом традиционных ценностей обостряется интерес к проблемам воспитания. В этот период получает развитие т.н. медицинская пайдейя, виднейшим представителем которой был выдающийся античный врач Гиппократ. Процесс ее формирования начинается в V в. до н.э. «В своей тогдашней форме медицина вышла за границы простого ремесла и превратилась в ведущую культурную силу греческого народа… в это время она становилась постоянно необходимой частью общего образования (энциклопедической пайдейи )»¹⁶⁷.