Файл: Арнольд Тойнби.doc

Два исламских общества сыновне родственны

одному более старому обществу, которое находится

за пределами видимого исторического горизонта.

Нетрудно провести параллель с западным

обществом и православным христианством.

Сравнивая эти две группы сыновних обществ между

собой, можно заметить, что исламское общество,

появившееся в персо-турецкой или иранской зоне,

имеет некоторые сходные черты с западным

обществом, тогда как исламское общество,

появившееся в арабской зоне, обладает

определенным сходством с православным

христианством.

Например, призрак Багдадского халифата

Аббасидов, к которому взывали в XIII в. каирские

мамлюки [+22],

напоминает нам о попытках Льва III Исаврийца в VIII

в. возродить дух Римской империи. Политическое

строение мамлюков, подобно политическому зданию,

воздвигнутому Львом Исаврийцем, было

относительно скромным, но прочным и долговечным

и являло собой полную противоположность империи

Тимура - огромной, смутной, эфемерной, - которая

появилась и исчезла, подобно империи Карла

Великого на Западе.

Носителем и проводником арабской культуры был

язык Багдадского халифата Аббасидов. В иранской

зоне новая культура выбрала в качестве своего

носителя персидский язык, культивировавшийся со

времен Багдадского халифата путем

распространения его среди арабов, подобно тому

как латынь распространялась среди греков.

Разумеется, латынь была классическим языком

западного общества, а греческий-православного,

хотя по мере распада православного христианства

на множество автокефальных церквей, ставших

основами локальных государств, возникли и другие

классические языки, как, например,

древнегрузинский или старославянский; в этом

также можно усмотреть параллель между

православием и протестантизмом. Наконец, можно

заметить, что экспансия арабского ислама в

пределы иранской зоны в XVI в. сопоставима с

походами западного христианства против

православия (так называемые крестовые походы). В

начале XIII в., когда агрессия достигла апогея и

вылилась в Четвертый крестовый поход на

Константинополь, могло показаться, будто

православное христианство окончательно

побеждено и ассимилировано "сестринским"

обществом. В действительности же такая судьба

постигла через три столетия арабский ислам.

Власть мамлюков была свергнута, а Каирский

халифат Аббасидов был уничтожен оттоманским

падишахом Селимом в 1517 г.

Однако для того, чтобы двинуться дальше,

необходимо идентифицировать зафиксированные

нами общества. По принадлежности к определенному

региону назовем их "арабское" и

"иранское".

Сирийское общество

Обозначив два исламских общества-иранское и

арабское-как существующие в рамках

насильственного объединенного ислама, обратимся

к первоначальной цели - идентификации более

раннего общества, отеческого по отношению к

названным. Три признака, позволяющих говорить о

существовании искомого общества, в наличии:

универсальное государство - Багдадский халифат

Аббасидов; вселенская церковь - ислам; движение

племен - захват варварами исконных владений

Багдадского халифата в период между 975 и 1275 гг.

Чтобы идентифицировать это неизвестное

общество, попробуем сопоставить его историю, из

которой нам доподлинно известен только конец, с

историей эллинского общества, которую нам

повезло узнать на всех ее ступенях.

Универсальным государством эллинского общества

была Римская империя, а непосредственно ей

предшествовавшим периодом - "смутное время".

Режим универсального государства являл собой

резкий контраст предшествующему периоду, когда

эллинский мир был расчленен на множество

локальных государств, ведущих между собой

изнурительные кровопролитные войны. Обнаружим

ли мы подобную ситуацию в истории Багдадского

халифата Аббасидов? Ответ на этот вопрос

отрицателен. Багдадский халифат Аббасидов

возник не в результате длительной и упорной

борьбы местных государств друг с другом. Он

завоевал свою позицию одним ударом, захватив

большую часть владений единственного

государства, которое фактически контролировало

более обширную территорию, чем та, что досталась

халифату Аббасидов. Этой единственной жертвой,

на руинах которой возник Багдадский халифат

Аббасидов, был Дамасский халифат Омейядов,

который в свою очередь был государством -

преемником Римской империи.

Почему Омейяды уступили Аббасидам? И почему за

сменой династии последовал перенос столицы из

Дамаска в Багдад? Примитивные мусульманские

отряды арабов, которые готовили почву для

халифата Омейядов, действовали весьма энергично.

Они завоевали не только римские провинции в

Сирии и Египте, прорвавшись в эту область из

"ничейной земли" в Аравии [*2], но и всю прилегающую область

Сасанидов [+23].

Но поскольку Сасанидам принадлежали весь Ирак и

Иран, аннексия их земель нарушила равновесие и

изменила природу арабского государства -

преемника Римской империи, созданного на

сирийском фундаменте основателем династии

Омейядов Муавием I (656-680). Это случайное включение

огромного чужеродного тела в структуру халифата

Омейядов и объясняет его своеобразный конец. В то

время как другие государства - преемники Римской

империи были либо вторично покорены умирающей

империей, или же завоеваны одним из таких же

государств [+24],

халифат Омейядов постигла исключительная

судьба: он был заменен другим государством -

Багдадским халифатом Аббасидов, оставившим

глубокий след в истории. Аббасидам удалось

создать социальное единство на двух чужеродных

территориях: одна первоначально принадлежала

римлянам, а вторая-Сасанидам, но процесс

политического объединения в действительности

начался еще при Омейядах. При Аббасидах процесс

объединения завершился, и символом этого явился

перенос столицы в Багдад, который стал подлинным

центром империи, простершейся от Северной Африки

до Амударьи. Дамаск, выбранный Омейядами в

качестве столицы, был слишком эксцентричен в

буквальном смысле слова, чтобы стать постоянным

местом для правительства всей империи. У

халифата Омейядов было два альтернативных

исхода. Либо он должен был расколоться, либо же

достичь большей сплоченности и единства, что и

произошло при Аббасидах.

Тот факт, что исторически была реализована

вторая возможность, свидетельствует, что в самой

ситуации коренилось нечто подсказывавшее

решение. Союз между бывшими восточными

провинциями Римской империи и бывшими

владениями Сасанидов оказался недостаточно

прочным не потому, что был громоздким, а потому,

что он был искусственным. Мощное социальное

движение, поначалу разделив жителей халифата

Омейядов, стало предпосылкой союза более тесного

и более глубокого. И создается впечатление, что

именно смелость Омейядов и привела к власти

Аббасидов, с тем чтобы эта новая династия смогла

проделать необходимую объединительную работу, с

которой старая справилась лишь частично.

Пытаясь отыскать источник этого мощного

течения, мы должны обратиться к истории раскола

империи Омейядов на римскую и сасанидскую -

раскола, который Аббасиды успешно ликвидировали.

С момента организации Помпеем в 64 г. до н.э.

римской провинции в Сирии и до установления

границы между Римской и Сасанидской империями в

628 г. н.э. накануне арабского завоевания ситуация

в этом регионе была довольно стабильной. Более

неустойчивой она была при Селевкидах [+25], когда

династия эта потеряла остатки былого наследия в

Иране, а затем лишилась и владений в Ираке,

уступив их Аршакидам [+26] - предшественникам Сасанидов.

Только проследив всю историю возникновения этой

линии раздела, мы поймем ее истинное

историческое значение. Именно по этой линии шло

восстановление равновесия после разгрома

империи Ахеменидов [+27] Александром Великим. Победы

Александра способствовали распространению

эллинизма на Восток. В течение примерно двух

столетий влияние его на территории бывшей

Ахеменидской империи все более возрастало. Затем

маятник вновь качнулся на запад с силой,

пропорциональной первоначальному удару

Александра. В период между падением монархии

Селевкидов и восточными кампаниями Помпея

ситуация была такова, что, казалось, мятежный

Восток сметет эллинизм не только с поверхности

Азии, но покорит и Грецию. Интервенция римлян

вновь качнула маятник на восток, но на сей раз он

был остановлен приблизительно на полпути,

пересекая земли, некогда принадлежавшие

Ахеменидам, вдоль той линии, на которую мы

обратили выше свое внимание. В течение семи

столетий, вплоть до арабского завоевания,

примерное равновесие вдоль этой линии не могли

серьезно поколебать ни восстания иудеев и других

обитателей римского Востока, ни войны Рима с

Аршакидами и Сасанидами, которые вспыхивали со

все возрастающей частотой и интенсивностью.

Таким образом, оглядываясь на исторические

истоки линии, которую стерли аббасидские халифы,

достигнув слияния ранее разделенных территорий,

мы видим, что эта линия возникла как следствие

надлома более ранней империи - империи

Ахеменидов. Фактически объединение территорий

под властью Аббасидов представляет собой

воссоединение, и это дает основание понять

природу того социального движения, которое

энергично боролось за объединение, начатое при

Омейядах и завершенное Аббасидами. Возможно, это

был импульс - в основном, несомненно,

бессознательный, однако не менее мощный и