Файл: Арнольд Тойнби.doc

в ином аспекте, взглянув на предмет шире, с точки

зрения взаимодействия отдельных личностей,

причастных к творческому акту, мы увидим, что

жертва или гибель творца предопределены самой

природой вещей и неизбежны.

Канонизация пророка детьми его убийц, которая

выглядит горькой иронией с точки зрения самого

пророка, представляется вполне нормальным делом

с точки зрения нетворческого большинства

человечества. Доступность рождает примирение и

презрение одновременно. И только время работает

на то, чтобы были приняты заветы мученика.

Уничтожение творца - это дань, которую

истолкователь платит величию творческого труда.

"Буква убивает, а дух животворящ" (2 Кор. 3, 6).

Именно потому, что это истина, истинным

оказывается и то, что чудо творения, совершаемое

духом, неподражаемо и неповторимо, между тем как

мертвящая буква книжников остается незыблемой и

постоянной, удобной для повторения.

Самой прозаической иллюстрацией того, что

буква является неизменным посредником в

распространении творческого труда, является

история распространения института

парламентарного правительства в современном

западном мире. Это английское изобретение, как мы

уже говорили, распространилось по большей части

в неанглийской форме. Если провести обзор

институтов шестидесяти или семидесяти

существующих полностью самоуправляемых

государств в нынешнем послевоенном мире, мы

увидим, что огромное большинство их приобрело

некоторые черты парламентаризма, но та особая

форма парламентаризма, которая характеризовала

учреждение, созданное в Соединенном Королевстве,

существует лишь в тех странах, что были созданы в

результате британской колонизации. За пределами

Британского Союза едва ли существуют

парламентарные институты, которые были

непосредственно вдохновлены британской

конституцией, хотя она, безусловно, является

матерью всей парламентарной системы. Легко

убедиться, что большинство институтов - копии

либо американской, либо французской, либо

бельгийской, либо еще какой-нибудь другой

конституции, имеющей в основе принципы

британского парламентаризма.

Если возвращение творческой личности или

творческого меньшинства заканчивается

обращением нетворческого большинства, 10 покой

сменяется бурей, мир - конфликтом, чувство

благополучия вытесняется чувством

неудовлетворенности. "В развитии как

отдельных, так и скооперированных общин и групп

время от времени наступает момент равновесия,

когда институты стабильны и отвечают интересам

тех. кто живет в условиях этих институтов, когда

умы озабочены поддающимися реализации идеями,

когда государственный деятель, художник и поэт в

гармонии с собой и с обществом трудятся на благо

других. Тогда на какое-то время человек

оказывается хозяином своей судьбы. Человеческие

поступки одухотворены оптимизмом, духом

возвышенного благородства. В обществе

господствует надежда н вера. Все это

свидетельствует о зрелости социальной системы,

и. хотя в действительности встречается крайне

редко, история- дает нам такого рода примеры, и мы

можем утверждать, что все остальные состояния

общества - это пролог или эпилог. Под

историческим периодом мы подразумеваем

совокупность лет, в которой это гармоничное

состояние, это примирение реального с идеальным

проходит путь вступления, расцвета и

исчезновения" [*7].

Момент примирения реального с идеальным,

являясь следствием процесса Ухода-и-Возврата.

успешно реализованного в истории общества,

принадлежащего к рас гущей цивилизации. заведомо

обречен на краткосрочность. Чувство

благополучия и стабильности, доминирующее в

обществе в этот момент, порождает иллюзию

счастья, и человечество готово было бы им

наслаждаться. если бы это составляло главную

цель его устремлений. А кроме того, достичь

подобной цели может лишь общество, состоящее

целиком из святых. Но святые, какими их знает мир,

способны преобразить только co6cтвенную природу

да еще оставить след в немногих родственных им

душах, возвысившихся до уровня святых через

общение с ними. Святые с трудом пробивались к

душе примитивного человека. Они воздействовали

на нетворческое большинство не прямым путем,

передавая божественный огонь творческой энергии

от души к душе, а через мимесис. Но мимесис

никогда не охватывает все общество сразу, а

значит, и цель всеобщего преображения не может

быть достигнута.

Время быстротечно, и жест мимесиса. уловивший

его очертания, всего лишь импровизация, которая

па фоне беспощадного времени кажется

искусственной и неискренней. Мимесисом

достигается конформность нетворческого

большинства, но внутренней адаптации не

происходит. Духовная пропасть между

большинством и меньшинством сохраняется. Н если

в этой ситуации творческое меньшинство и

подражающее ему большинство противостоят друг

другу, отнюдь не большинство поднимается на

более высокий уровень, а творческое меньшинство

опускается уровнем ниже. Соль теряет свой вкус.

Фауст, преклонив колени, взывает: "Мгновение! О

как прекрасно ты, повремени!" И этим самым

отдает себя во власть Мефистофеля.

Обоюдность вызова в отношениях между

меньшинством и большинством напоминает ритм

человеческого шага. Уход меньшинства - это как бы

момент, когда человек занес одну ногу для шага.

Период изоляции соответствует моменту, когда

одна нога в воздухе, а другая прочно опирается на

землю, а возвращение - это момент завершения шага.

Полное же равновесие наступает лишь тогда, когда

обе ноги оказываются рядом и мускульное усилие

минимально. Однако, если пешеход пожелает

продлить этот удобный и приятный момент, он не

только никогда не достигнет свежей цели, но и

просто замрет, а очень скоро поза покажется ему

весьма неудобной и он почувствует усталость еще

большую, чем находясь в движении. Ибо один шаг

-или тем более полшага - это еще не движение к

цели. Каждый шаг требует следующего, и так до тех

нор, пока пешеход не преодолел всего расстояния

от исходного пункта до конечной цели.

Рост цивилизации - это последовательность

шагов, а социальный прогресс - это даже не

поступь, а бег, и бывают моменты. когда обе ноги

отрываются от земли одновременно. История знает

пример, когда творческое меньшинство вступает в

новый этап Ухода-и-Возврата в ответ на новый

вызов, прежде чем социальная система успела с

помощью мимесиса преобразиться и включиться в

ответ на предыдущий вызов, который в свое время

был выработан старшим творческим меньшинством в

процессе его Ухода-и-Возврата. В нашей западной

истории, например, в период XIII-XIV вв. возникла

проблема преобразования местного

самодостаточного аграрного общества во

взаимозависимое международное

финансово-промышленное общество. Связи такого

типа уже были характерны для городов-государств

Северной Италии и Фландрии, тогда как западное

христианство оставалось в условиях аграрной

экономики, упорно сохраняя феодальный и

церковный институты. На следующем этапе, который

приходится на XVII-XVIII вв.. институты демократии и

индустриализма, зародившиеся на итальянской

почве, нашли свое признание в Англии. Однако

западный мир в целом предпочитал воспринимать те

элементы итальянской муниципальной культуры,

которые могли быть ассимилированы без общей

структурно-социальной перестройки.

Можно видеть, что это периодическое движение

роста, в котором одна проблема порождает другую,

новую, до того как первая получит общее признание

и благополучное разрешение, является ярким

примером чередующегося ритма Инь и Ян, к чему мы

уже обращались ранее, наблюдая контраст между

статическими условиями уцелевших человеческих

обществ примитивного вида и динамическим

движением этих обществ другого вида, находящихся

в процессе роста цивилизации. В частной

последовательности Вызова-и-Ответа и

Ухода-и-Возврата. где выступают два известных

вида человеческих обществ, мы можем наблюдать

лишь единственную пульсацию: импульс, вырвавший

незначительное число человеческих обществ из

состояния Инь, в котором находилось примитивное

человечество, и ввергнувший их в активность Ян,

где предназначение Святынь проступает весьма

смутно и расплывчато. Продолжая исследовать

процесс роста цивилизаций. мы здесь обнаружим

чередующийся ритм Инь и Ян. Однако на сей раз ритм

настроен на более короткую волну, что мы можем

наблюдать на целом ряде примеров.

Дифференциация в ходе роста

Исследуя процесс роста цивилизаций, мы на целом

ряде примеров убедились, что он повсюду

единообразен. Рост достигается в том случае,

когда индивидуум, меньшинство или все общество в

целом отвечает на вызов и при этом не просто

отвечает, но одновременно порождает другой

вызов, который в свою очередь требует нового

ответа. Процесс роста не прекращается до тех пор,

пока это повторяющееся движение утраты

равновесия, восстановления его, перегрузки и

нового нарушения сохраняет свою силу. И хотя

процесс роста единообразен, опыт, переживаемый

вовлеченными в этот процесс сторонами, весьма

различен.

Разнообразие опыта, возникающего при

соприкосновении с единой цепью общих вызовов,

особенно ярко проявляется при сравнении опытов

нескольких общин, представляющих какое-либо

общество в конкретный момент его истории. Ибо,

анализируя общий вызов, адресованный различным

общинам, объединенным рамками одного общества,

можно заметить, что одни дают успешный ответ,

совершая движение Ухода-и-Возврата, а другие, не

будучи в состоянии сразу включиться в движение, в

то же время не отказываются от ответа полностью,

а ждут, когда какая-либо творческая личность или

творческое меньшинство проложит для них путь.

Каждый вызов, переживаемый растущей

цивилизацией, дифференцирует опыты индивидуумов

или общин, включенных в данное общество, и

очевидно, что дифференциация носит кумулятивный

характер. Чем длиннее цепь повторяющегося

Вызова-и-Ответа-и-Вызова, тем сильнее

прогрессирующая дифференциация опыта

вовлеченных сторон. И если процесс роста, таким

образом, дает возможность размежевания внутри

социальной системы единого растущего общества,

то тем более тот же самый процесс должен

разграничить общества, поскольку

последовательность Вызова-и-Ответа-и-Вызова в

разных обществах не тождественна, но раздельна и

различна. Таким образом, рост цивилизаций влечет

за собой все усиливающееся различие в опытах

одного растущего общества и другого. Посмотрим

теперь, каковы же последствия этого явления.

Порождает ли многообразие в опыте в свою очередь

многообразие в мировоззрении, способностях и

этосе?

Что касается мировоззрения и его зависимости