Буддисты признают возвещенные буддой "четыре благородные истины". Первая – это то, что всякое существование есть страдание; вторая – что причина страдания заложена в самом человеке: жажда жизни, наслаждений, власти, богатства и т.д.; третья – что прекратить страдания возможно: для этого надо освободиться от жажды жизни, достичь состояния, когда всякое желание отсутствует. Четвертая благородная истина – это указание "благородного срединного восьмеричного пути", состоящего из "праведного воззрения, праведного стремления, праведной речи, праведного поведения, праведной жизни, праведного учения, праведного созерцания, праведного размышления".

Одной из форм буддизма является ламаизм, сложившийся в VII-ХIV вв. в Тибете. Ламаизм еще и сейчас решает натурфилософские вопросы. Он считает, что Земля представляет собой плоский круг (мандала), на котором расположены четыре, имеющих различные формы (круг, полукруг или трапеция, треугольник, квадрат), материка, омываемые океаном. Посреди круга возвышается гора Сумеру, вокруг которой движутся Солнце и Луна. Земля лежит на слоне, слон стоит на черепахе, черепаха плавает в море. Когда на Земле скапливается много грехов, черепаха начинает шевелиться. От этого происходят землетрясения – сигнал о необходимости усиленной молитвы. Затмения Солнца, Луны происходят потому, что злой демон Раха пытается проглотить эти светила. Надо бить в котлы, стрелять в воздух, кричать и т.д., чтобы отогнать Раха и спасти светила.

В ламаизме признается существование ада, начальником которого является Эрликхан, а его главным помощником – существо женского пола Лхамо, которая специально охотится во время праздника цагалган за противниками ламаизма. Особое место в пантеоне ламаизма отводится грядущему Будде – Майдари, огромные изображения которого имеются почти во всех ламаистских монастырях. Именно он должен скоро явиться на Землю и, наказав грешников, наградив за религиозные заслуги достойных, установит справедливую жизнь.

Несмотря на некоторые отличия мировых религий друг от друга, они несут в себе и общие черты и положения, своеобразно отражающие человеческие ожидания покоя, справедливости, блага, которые должны обязательно исполниться если не при жизни, то после смерти.

Практически вместе с появлением религии возникает атеизм (отрицание бога, безбожие). Он сделал свои первые шаги как на Востоке, так и на Западе еще в период античных государств. Уже в ХI-VIII вв. до н.э. в Китае было выдвинуто положение: высшее существо не может существовать, потому что мир образован из пяти природных, вечно присутствующих первоэлементов: из металла, дерева, воды, огня и земли.

Наиболее последовательным и воинствующим был марксистский атеизм, хотя К. Маркс и отмечал, что религия есть отдушина в жизни человека. Она – самосознание и самочувствование человека, который или еще не обрел себя, или снова себя потерял.

Марксистский атеизм стал в Советском Союзе своеобразной формой антирелигиозной религии. Но победить ортодоксальную религию ему не удалось. Можно даже сказать, что атеизм в борьбе с религией запрограммирован на поражение, ибо он апеллирует к разуму, в то время как религия – к чувствам верующих. Как только СССР распался, религия вышла на оперативный российский простор, претендуя на роль всеобщей объединяющей идеи.

Ренессанс религии в современной России

В современной России наблюдается своеобразный религиозный ренессанс. Причин же этого масштабного возрождения религии в России множество. Надо, думается, указать хотя бы на некоторые из них.

1. Постоянно подавляемая в годы советской власти, религия ныне получила простор для своей деятельности и теперь она наверстывает упущенное ею время. Это относится не только к православию, но и ко всем конфессиям на территории России.

2. Марксистско-ленинская идеология при всех ее недостатках и мировозренческом тоталитаризме все же несла в себе единую общечеловеческую идею мирового братства народов, которая объединяла всех людей. С падением марксизма-ленинизма российское общество оказалось безыдейным. Религия заполнила возникший идеологический вакуум.

3. Во все смутные времена, когда настоящее было мрачным, а будущее вообще не проглядывалось, люди уходили от действительности либо в религию, либо в сатанинство. Мистицизм постоянно одолевает человека. Не ощущая под ногами твердой почвы, он бросается в крайности в надежде, что какие-либо внешние силы – Бог или Сатана – помогут обрести покой и устойчивость в жизни. И реанимируются верования людей первобытного мира, с помощью которых они пытались понять жизнь и себя в ней. В эту старую-престарую древность бросается и современный человек, забыв начисто все достижения своего времени.

Заключение. Мир постоянно меняется, но, меняясь, он на протяжении столетий сохраняет сущностные свои качества. Человек, находясь в этом мире, меняется вместе с ним, сохраняя в себе свою человеческую сущность. Так же как и в далекие-далекие времена он пытался понять мир и себя, найти в нем свое место, так и современный человек находится в постоянном поиске ответов на вопросы, поставленные его древнейшими предками. И когда он их не находит ему ничего не остается делать, как только уповать на внешнюю силу и ждать от нее помощи.

Тема 2. ОТ МИФОЛОГИИ К ФИЛОСОФИИ

Специфика мифологического мышления

"Миф" в переводе с древнегреческого означает "рассказ", "пре­дание", "слово". Содержание мифов касается вопросов происхождения мира, богов, их существования, а также жизни древних героев. Собрание мифов, наука о них называется мифологией. Мифология как собрание мифов – это специфическое миросозерцание, возникшее в древнейшие времена у разных народов. В нем прослеживаются представления древних людей о явлениях природы и общества, зачатки научных знаний, религиозные и нравственные представления, художественно-эстетические чувства. В мифе переплетаются вымысел и вера, знание и предрассудки, он не сводится ни к одному из названных элементов. Это сплетение создает одну из важнейших характеристик мифологического мышления – синкретизм, то есть слитность различных представлений о мире, в котором живут люди и о тех силах, которые этим миром управляют. Порою эти представления наивны, но на самом деле они есть особая форма мироощущения, выраженная в мифе. Вместе с тем, миф является и особым видением явлений природы и общества.

Все эти особенности мифологического мышления можно проследить на примере верховного греческого бога Зевса. Он как "отец богов и людей" управляет всеми небесными явлениями, и прежде всего громом и молнией. Он же ведает сменой времен года. Одновременно Зевс – это олицетворение этих явлений, их видение и переживание; он также сам гром и молния. Мифологический образ Зевса – это не просто "фантастическое" отображение какого-либо явления природы или исторического события: он представляет собою творение в воображении людей и с помощью их воображения иной действительности.

В этом процессе творения почти отсутствуют логически-рациональные моменты. Рассудочные знания возникают гораздо позже, на этапе отделения философии и науки от мифологии. Но это отделение совершалось постепенно и в течение длительного времени.

Но это не означает, что миф примитивен и невзыскателен. Как отмечает французский этнограф К. Леви-Стросс, "мифологическое мышление развивается из осознания некоторых противоположностей и стремится к их последующему преодолению". Это значит, что мифологическое мышление совершает те же операции, что и понятийное, с той только разницей, что первое совершается с помощью чувственных образов, а второе – с помощью абстракций. Иначе говоря, мифологическое мышление так же диалектично, как и понятийное. Как и их потомки, древние греки осваивали мир в противоположностях: Хаос – Гармония, День – Ночь, Любовь – Ненависть, Океан – Земля и т.д. Но в отличие от науки и философии миф стремится не столько осознать противоположности, сколько преодолеть их. И это преодоление достается на долю богов или героев. Они выполняют в мифах роль общих понятий, в которых сходятся противоположности. Так, боги и ужасны, и прекрасны, они бессмертны, но вынуждены для бессмертия есть яблоки молодости и т.д. Сами противоположности конкретны, образны и зачастую имеют индивидуальные черты, как например, сторукие, ужасные видом великаны.

Отличительная черта мифа – это отождествление образа и предмета, субъективного и объективного, внутреннего и внешнего, части и целого, представление, что "все во всем". Другими словами, миф приписывает каждой вещи свойства других вещей. Древний человек не видел особой разницы между природой и человеком или животным; он их отождествлял. Более того, он наделял природу чертами и свойствами живого, разумного существа: эмоциями, переживаниями, стремлениями. Таким образом, в мифах мы сталкиваемся с антропоморфизмом (очеловечиванием природы). В результате, явления природы становятся одушевленными, чувствующими, деятельными. Миф полон жизни, фантастики, волшебства. Но в отличие от сказок, легенд, фольклора волшебство в мифах имеет иную природу.

Миф нельзя назвать сказкой, потому что сказка – продукт народного творчества, она вполне сознательно придумывается с заранее намеченной целью и идеей, причем и рассказчик, и слушатель понимают сказочную выдумку и ее условность.

Миф ничего не придумывает и вполне реален, как сама жизнь. Он не знает преднамеренности и возникает в стихии самой первобытной жизни, обоснованной через самое себя. Мифические чудеса не условны, они рождены жизнью с ее наивной верой в обязательность и повседневность чуда. Небо, земля, стихии – все предстает как чудо. Миф это и не легенда, не предание, хотя последние в основе своей могут иметь элементы некогда пережитой мифологии. Легенды и предания складываются с учетом обстоятельств исторической и социально-политической жизни. Они являются сознательным подкреплением тех или иных идей, фактов или тенденций, требующих своего оправдания, обязательно с опорой на высшие, и потому абсолютно авторитетные силы.

Миф не является оправданием чего-то, он есть органическое продолжение общественной жизни людей, распространяемой на природу. Тем самым осуществлялась возможность овладения ею, она становилась близкой и понятной. Отсюда вытекает и основная функция мифа – социально-практическое освоение мира. Оно возможно только в коллективе. Миф – порождение коллективного сознания, поэтому в нем преобладают коллективные чувства и представления. Он зарождается на стадии общинно-родовой жизни, и другой реальности для древнего человека не существовало. Вся его жизнь подчинялась ритму коллективной деятельности и коллективному образу жизни и мышления. Индивид растворялся в общине и ее интересах. Миф культивировал естественные и доступные пониманию индивида родственные отношения, которыми он был накрепко связан со своим родом. Он внушал индивиду необходимость поддерживать целостность коллективной организации как необходимое условие полноценного индивидуального существования. И вполне понятно, что и природную жизнь древний человек воспринимал по аналогии с общественной, с теми же родственными связями, благодаря которым мир представал как единая большая космическая семья.

Мифология и древние верования

Наиболее обширной, завершенной и систематизированной является древнегреческая мифология. Выделяют два этапа ее существования и развития: архаический (доклассический) и классический (героический).

Первый из них уходит корнями в глубокое прошлое и завершается ко II тыс. до н.э. Второй приходится на II тыс. до н.э., достигает расцвета в середине этого тысячелетия и завершается в его конце мифами о гибели героических поколений.

Ученые применяют к первому этапу мифологии название хтонического, от греческого слова "земля", так как в эти архаические времена земля мыслилась всеобщей матерью, которая всех порождает и вскармливает. Но тогда и вся природа, и все то, что есть на земле, оказывалось живым и даже одушевленным. Всякое же физическое тело и вообще любой предмет, понятый как нечто живое, является не чем иным как фетишем, почему архаический период мифологии можно назвать также фетишистским.

Древний человек, погруженный в стихию природы, воспринимает ее как нечто ужасное, страшное. Следовательно, сама мифология имеет дело с чудовищными образами, а значит и с чудесами, подстерегающими человека на каждом шагу. Будучи порождением природы, все природные явления обладают душой, живут своей тайной жизнью, которая является человеку в удивительных представлениях. Поэтому мифология может быть названа и анимистической, и зооморфной, и фитоморфной. А поскольку всеобщее одушевление, анимизм, предполагает наличие примитивных человеческих праформ, еще не отделенных от животного и растения, так же как не отделен от них и сам человек, то и архаическая мифология есть смешение образов живой природы с человеческими формами.

В таком архаическом мире человек ощущает свое влияние с природным миром, сам чувствует себя порождением одной и той же материи.

Границы между "я" и "не-я" размыты, неясны, и человек себя представляет неким животным организмом, частью общего природного тела. Вот почему так характерны для древнейшей мифологии смешанные формы, вроде сочетания человека и коня (кентавр), человека и птицы (сирены) или сразу нескольких образов в одном – голова и грудь человека, крылья грифона, туловище льва (Сфинкс).

Становятся понятными и мифы о превращениях одного существа в другое, то что именуется оборотничеством.

Если и человек, и животное, и растение, и стихия мыслятся как одно и то же, как единая материя, то нет никакой разницы между формами, которые принимает то или иное существо. В архаических мифах человек с легкостью превращается в серого волка, в ручей, птицу, не меняя единой со всем миром сущности.

В этой смутной череде бесконечных превращений архаичному человеку видится только одно стабильное начало, из которого все рождается, и к которому все возвращается – земля. Все, что порождено землей, произрастает и обитает на ее просторах, все живет своей особой жизнью, ибо жизненная сила разлита по всему миру, в котором еще нет различия между живой и неживой природой.

Безымянные фетиши, элементы оборотничества обнаруживаются и в более позднем культурном слое мифов.. Особенно был развит фитоморфный фетишизм, то есть почитание деревьев и растений, таких как лавр, виноградная лоза, плющ, кипарис, дуб. В каждом дереве заключалась особая сила, гибнущая вместе с деревом. Так, греки оберегали священные рощи, полагая, что ущерб, нанесенный дереву, может оскорбить то древесное существо, что в нем обитает. То же относилось и к священным ручьям.

Но и животный мир – птицы, звери, пресмыкающиеся – тоже воспринимаются в мифологической архаике зооморфными фетишами. Они имели свой язык, свою потаенную мудрость, свою силу оборотничества. Зевс оборачивается быком, классический Аполлон Волкоубийца сам некогда был волком, мудрость земли воплощалась в змее, а тайное всеведение ночи – в сове, с ее горящими холодным светом глазами. И позднее, когда фетиши были забыты, их изображение стало непременным атрибутом определенных богов: Зевса, Аполлона, Геи, Афины Паллады. Богиня Гера принимала в святилищах поклонение в виде священной коровы. Гомеровский эпос именует Геру "волоокой", напоминая о временах зооморфного фетишизма.