На основе понятий формируются более сложные формы абстрактного мышления – суждения и умозаключения.

Так как абстрактное мышление отстоит дальше от действительного мира, чем чувственное познание, то оно содержит в себе в большей степени возможность отлета от действительности. Но, с другой стороны, благодаря тому, что мышление дает знание общего о вещах и процессах, оно позволяет гораздо глубже познать мир, сущность вещей его составляющих, законы его развития. Однако, при рассмотрении диалектики чувственного и рационального важно иметь в виду и другое: творческие моменты в чувственном познании.

Все аспекты взаимосвязи чувственного и рационального в познании могут быть поняты как следствие их взаимопроникновения, сплетения, взаимодействия на базе практической деятельности. В практике мыслительный и чувственно-предметный моменты слиты, поскольку она одновременно есть предметная, чувственная и духовная деятельность.

Чем глубже постигаются разумом вещи, тем тоньше становится способность их восприятия. Отличие человеческого восприятия состоит именно в "незримом" присутствии в нем разума: человек видит то, на что направлен его разум.

Мышление, включаясь в практику, ставя цель для действия, получает чувственные данные в процессе осуществления цели и реагирует на них по принципу обратной связи самым непосредственным образом. Без человеческих эмоций не может быть искания истины. Это очевидно. Но обращение к практике, опосредованное представлением, воображением, фантазией, волей абсолютно необходимо и в процессе абстрактного мышления, когда оно демонстрирует, казалось бы, свою абсолютную самостоятельность, притом на обоих путях, по которым движется познание.

Первый путь – это путь от конкретного к абстрактному, от данного в практике конкретно-чувственного материала к общим, абстрактным понятиям. Чтобы дать правильное, соответствующее действительности обобщение, мышление должно выделить существенное в самих явлениях действительности и отвлечься от того, что в них случайного, второстепенного. Для этого нужно идти не только от конкретного, но и постоянно контактировать с практикой и с объектом. В единстве с практикой основа истинности абстракций.

Система понятий, отражающих объективную действительность и обобщающих чувственное восприятие, создается по мере исторического развития человечества, и каждый человек, придя в эту жизнь, приобщается к уже имеющимся понятиям. Овладев понятиями, пропустив через собственный опыт, человек приспосабливается к миру и получает основу для включения себя в процесс познания, расширения его, создания новых понятий.

На втором пути познавательной деятельности, на пути от абстрактного к конкретному, мышление пользуется имеющимися в его распоряжении общими понятиями, чтобы воссоздать в разуме определенное явление мира во всей его конкретности и полноте. Создаваемую мышлением конкретную картину того или иного явления не следует смешивать с чувственно-конкретным. В чувственно-конкретном отдельное слито с общим, в то время как здесь отдельное уже выступает как результат знания общего, как сочетание многочисленных понятий. И для того, чтобы создаваемый мышлением при помощи системы понятий конкретный образ действительности был правильным, необходимо, чтобы сверка с фактами, с чувственными данными, полученными в практике, происходила на каждой ступени создания теории. Практика, как и данные чувств, должна все время как бы присутствовать в ходе абстрактного мышления и на пути от конкретного к абстрактному, и на пути от абстрактного к конкретному. Необходимо помнить, что оба этих пути могут быть разделены лишь теоретически для удобства рассмотрения. В реальном процессе познания они переплетены и неразрывны.

Общая формула "субъективный образ объективного мира" касается не только ощущения, восприятия и представления, то есть форм чувственного познания, но и форм логического мышления, абстрактно-мыслительных образов. Однако на ступени абстрактного мышления в соотношении объективного и субъективного появляются новые черты. Если в ощущении это соотношение неразрывно слито, то в мышлении человек способен отделить субъективное от объективного и проанализировать под этим углом зрения и ощущения. Это возможно потому, что в мышлении образ принимает новый вид. Как указывалось выше, мышление прямо не соприкасается с объектом, оно исходит из показаний органов чувств. Диалектика развития свойства отражения такова, что растущее отдаление от объекта и усиление субъективных элементов в идеальном образе обеспечивает возрастание адекватности образа объекту, то есть приближает познание к сущности объекта и углубляет объективное содержание отражения. Наша способность к воображению, фантазии наиболее очевидным образом воплощает в себе субъективные моменты, поскольку воображение позволяет отходить от непосредственно данного в чувствах, в восприятии. Но это-то и дает возможность более глубоко постигать объективный мир.

Воображение появляется уже на стадии представления как высшей формы чувственного познания, как связующего звена между эмпирическим и логическим познанием, как праобраза понятия. Создание элементарнейшего понятия ("стол", "дом"...) предполагает отвлечение от частностей и выделение общего в реальных конкретных процессах. Обе эти операции невозможны без фантазии, воли и т.п.

В еще большей степени субъективный момент присутствует в процессе оперирования понятиями, соединения их в суждения и, далее, в умозаключения, при создании целостной картины мира, порой даже увлекая мышление в сторону от реальности. Вероятно, на таком процессе базируется религия. Аналогично без творческого воображения не может существовать искусство, отчасти и наука (как эмпирия, так и теория).

В эмпирическом знании на его "низшем" уровне, в ощущении и восприятии, объективное и субъективное еще не расчленены. Каждый следующий этаж эмпирического знания характеризуется более развитой противоположностью субъективного и объективного. Восхождение от эмпирии к теории, от теории низшего уровня к теории более общей открывает все большие возможности для проникновения в суть процессов, то есть для вычленения истинного знания, для получения истины, которая объективна по своей природе.

ТЕМА 11. ПРОБЛЕМЫ ПОЗНАНИЯ

Познание и предвидение; интуитивное и априорное знание

Научные знания используются не только для сиюминутных целей, но и для прогнозирования (предвидения) будущего. Под предвидением понимается обоснованное предположение о будущем состоянии явлений природы, общества или о явлениях, в настоящий момент неизвестных, но поддающихся более или менее точному научному выявлению.

Предвидения разделяются на научные, обыденные, интуитивные и религиозные (мантические).

Научное предвидение базируется на знании причин и вытекающих из них следствий. Иначе говоря, знание законов существования природы и общества и их развития, а также условий их проявления позволяет с определенной точностью прогнозировать наступление событий будущего. Так, человек научился делать метеопрогнозы на день, два и на более длительные временные отрезки. По тем или иным признакам люди научились отыскивать полезные ископаемые. Научное прогнозирование было применено по вопросу о вероятных последствиях для людей ядерной войны, которая, если бы она разгорелась, привела бы к так называемой "ядер­ной зиме" и гибели человечества. Можно приводить и другие примеры, но, думается, достаточно и этих.

Обыденное предвидение чаще всего основывается на прошлом житейском опыте людей, на их наблюдениях и т.д., которые затем трансформируются в народные приметы. Так, по цвету закатного солнца люди научились предсказывать погоду на следующий день. К обыденному, окрашенному в мистический цвет предвидению следует отнести и различного рода гадания.

Интуитивное предвидение (предсказание) покоится на способности достижения будущего путем его прямого усмотрения логическими доказательствами. Любой человек, даже не знакомый с законом земного притяжения, знает, что без искусственного аппарата (например, самолета) он не может оторваться от земли и парить в воздухе.

Религиозное предвидение проявляется в виде различных прорицаний, пророчеств, откровений и т.д. Например, Иоанн Богослов в "Апокалипсисе" пророчествует, во-первых, о наступлении тысячелетнего Царства Божия: "И увидел я, – говорит он, – престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет" (Откр. 20-4: 5). Во-вторых, Иоанн Богослов утверждает новое наступление царства сатаны: "Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы" (Откр. 20-7).

Предвидение имеет несколько форм конкретизации. Это 1) предчувствие, которое свойственно живому организму. Например, кошки и собаки предчувствуют начало землетрясения; 2) пред­угадывание (сложное предвосхищение) как особый вид интеллектуальной деятельности человека, размышляющего о будущем на основе личного опыта; 3) прогнозирование как специальное научное использование перспектив какого-либо явления. Так, на основании явно неполных данных прогнозируется, например, победа на выборах той или иной партии или объединения (блока) партий. Собственно научное прогнозирование – это вывод следствий из известных уже науке законов природы и общества.

В жизни встречается квазипрогнозирование неизвестных явлений прошлого или настоящего, к которым, с целью их изучения, подходят так, как если бы они относились к будущему. Например, время от времени возникают гипотезы, с помощью которых пытаются выяснить причины поголовного вымирания динозавров. Можно отметить и реконструктивное прогнозирование, когда по некоторым сохранившимся частям скелета воссоздают общий вид, скажем, неандертальца; или по сохранившимся фрагментам древних построек воспроизводят их общий вид.

Реверсивное прогнозирование – это логическое продолжение тенденций от настоящего к прошлому; презентивное прогнозирование – это попытки предсказать возможные действия чего-либо или кого-либо на основании имеющихся неполных данных. Примером этому могут служить прогнозирования, скажем, возможных действий противника, которые еще неизвестны субъекту прогнозирования. Существует имитационное прогнозирование, которое основано на движении от известного явления к более или менее удаленному прошлому с целью выявления надежности того или иного метода прогнозирования.

Ко всем методам и формам научного прогнозирования следует отнести одно общее правило: прогноз практически никогда не бывает абсолютно верным. Причин этого по крайней мере две: во-первых, исходные данные прогнозирования никогда не бывают полными; во-вторых, человек делает прогноз на основании данных, полученных в одних условиях их проявления. Однако нет никаких оснований считать, что эти условия остались такими же и на тот период, на который делается прогноз. Скорее всего, они будут иными, ибо, как еще было замечено древними мыслителями, все течет и все меняется.

Небезынтересно остановиться на вопросе интуитивного познания. Под интуитивным познанием понимается такое познание, которое основано на человеческой способности непосредственного постижения истины без логического доказательства.

В истории философии понятие интуиции в разные исторические периоды трактовалось различно. Древнегреческий философ Платон рассматривал интуицию как форму непосредственного знания или созерцания. По Платону, ощущения, "мнения" не могут служить источником истинного знания, поскольку они текучи, изменчивы. Истинное знание может быть получено только через воспоминания бессмертной человеческой души о созерцании ею мира идей еще до вселения ее в смертное человеческое тело, которое есть темница души. Находясь в этой темнице, душа может вспоминать о том времени, когда она, еще до вселения в тело, находилась в мире идей и созерцала их.

Опираясь на свое учение о бессмертной душе, Платон утверждал, что знание не может быть воспринято одним человеком от другого. Оно зависит только от того, насколько успешно душа созерцает идеи. В зависимости от этого души на земле образуют целую иерархию: от наиболее мудрых до самых низменных, погруженных в чувственную жизнь. Душа, увидевшая наибольшую часть истины, вселяется в семя, из которого происходит философ; на втором месте стоит душа царя или военачальника; на третьем – государственного мужа или домохозяина; на четвертом – человека трудолюбивого или любителя гимнастических упражнений, или врача; на пятом – жреца или прорицателя; на шестом – поэта, художника, вообще представителя искусств; на седьмом – ремесленника или земледельца; на восьмом – софиста или "человека у народной толпы расположения заискивающего"; на девятом – тирана.

В Новое время интуитивное знание провозглашал Р. Декарт, французский философ. Он считал, что интуитивное знание противостоит чувственности и логическому мышлению. "Под интуицией, – писал он, – я подразумеваю не зыбкое свидетельство чувств и не обманчивое суждение неправильно слагающего воображения, а понимание ясного и внимательного ума, настолько легкое и отчетливое, что не остается совершенно никакого сомнения относительно того, что мы разумеем или, что то же самое, несомненное понимание ясного и внимательного ума, которое порождается одним лишь светом разума и является более простым, а значит, и более достоверным, чем сама дедукция" [31. с. 84].

Немецкий философ Л. Фейербах опирался на так называемую чувственную интуицию, ибо считал, что чувственное созерцание интуитивно. Он писал: "Прежде всего я утверждаю чувственное как непосредственно достоверное... первоначально и непосредственно достоверным... является чувственная сущность как природы, так и человека... люди, по меньшей мере первоначально, всякую достоверность ставят в зависимость от чувств... для них только то есть, что есть чувственно" [93. С. 269-270].

Французский философ XIX века Анри Бергсон исходил из того, что в качестве подлинной и единственной реальности может быть только жизнь как некая целостность, отличная и от материи, и от духа. Сущность жизни постигается только с помощью интуиции. По мнению Бергсона, сознание раздваивается на интуицию и интеллект. Это произошло вследствие необходимости как применяться к материи, так и следовать за течением жизни. Этот параллелизм интуиции и интеллекта превращается затем у Бергсона в параллель интеллекта и инстинкта. Теперь интуиция определяется как "инстинкт", "сделавшийся бескорыстным, сознающим самого себя, способным размышлять о своем предмете и расширять его бесконечно" [8. С. 159]. Интуитивное знание является абсолютным. "Абсолютное, – говорит Бергсон, – может быть дано только в интуиции, тогда как все остальное открывается в анализе" [9. С. 13]. По мысли Бергсона, только интуиция способна исполнять задачу философии, цель которой – "исследовать живое без задней мысли о практическом использовании, освободившись от форм и привычек, в собственном смысле слова, интеллектуальных" [8. С. 176]. Следовательно, интуиция, по Бергсону, антиинтеллектуальна, но является непосредственным постижением сущности вещей, выключенных из практических отношений. Она направлена на невыразимое.

В рационалистической философии Нового времени с понятием интуиция тесно связано понятие априорности (a priori – из предшествующего) знания, предшествующего опыту и независимого от него. Оно, противопоставляется знанию апостериорному (a posteri­ori – из последующего), то есть полученному из опыта. Рационалисты усматривали всеобщность и необходимость теоретических положений (например, в математике) в их самоочевидности, заложен­ной в интеллекте. Априорное знание есть врожденное знание (хотя бы в форме задатков). Так, декартовское положение "Я мыслю, следовательно, я существую", по мысли его автора, является ясным и отчетливым, не требующим ни опытных, ни логических доказательств.