Файл: Введение в гендерные исследования_Жеребкина.doc

Говоря о реально существующих и всем знакомых вещах, мифопоэтическая идеология обладает большой эмоциональной притягательностью. Однако она произвольно истолковывает данные мифологии и антропологии, не видит конкретных социальных причин описываемых ею процессов, рассуждает о мужчинах во-

⁴ Robert Bly, Iron John (Mass.: Addison-Wesley, 1990).

⁵ Сходные идеи развивали некоторые немецкие мыслители в начале 19 века.

570

обще, как о едином типе, и абсолютизирует различия между мужчинами и женщинами. Ее главная философская база — полумистическое учение К. Г. Юнга, в частности, разграничение мужского духа (анимус) и женской души (анима).

При всех своих различиях, мужские движения не представляют реальной и организованной политической силы. В спорах о кризисе маскулинности больше эмоций и идеологии, чем спокойной рефлексии. Социально активные мужчины находят себе другие каналы самореализации, а остальным эти вопросы безразличны. Тем более, что прикладные аспекты темы — мужское здоровье, сексуальность, педагогика отцовства и т. п. — широко освещаются в коммерческих изданиях и средствах массовой информации.

Тем не менее мужские движения способствовали вычленению ряда специфических мужских проблем и уточнению категориального аппарата гендерных исследований.

2. Мужские исследования и парадигмы маскулинности

До середины 1980-х годов мужским проблемам посвящались преимущественно популярные книги и исследования медико-биологического характера. Затем количество публикаций стало расти в геометрической прогрессии, захватывая все новые темы и отрасли знания. Появились многочисленные серийные публикации, некоторые хрестоматии стали бестселлерами. Например, хрестоматия Майкла Киммеля и Майкла Месснера Мужские жизни (Men's Lives) с 1989 по 1998 годы четыре раза переиздавалась массовым тиражом. Наиболее полная библиография литературы о мужчинах и маскулинности, составленная и регулярно переиздающаяся Майклом Футом (Австралия) состоит из 50 разделов и насчитывает больше 3000 названий.⁶

Американская Ассоциация по изучению мужчин (The American Men's Studies Association —AMSA) объединяет муж-

⁶ The men's bibliography: a comprehensive bibliography of writing on men, masculinities and sexualities, compiled by Michael Flood. 6th edition (Australia, Canberra, 1998).

571

чин и женщин, занятых преподаванием, исследованиями и клинической практикой в сфере мужских исследований и работы с мужчинами. Ее цель — путем изучения мужских жизненных опытов как «социо-историко-культурных конструктов» «способствовать критическому обсуждению вопросов, касающихся мужчин и маскулинностей и распространять знания о мужских жизнях среди широкой публики».

Как грибы, растут специальные журналы о мужчинах и для мужчин. В Австралии это ХY: Men, sex, politics (с 1990 г), Certified Male (с 1995) и Journal of Interdisciplinary Gender Studies (c 1996 г) , в Англии — Achilles Heel и Working With Men, в США — The Journal of Men's Studies (c 1992) и др. Самый авторитетный международный междисциплинарный научный журналMen and Masculinities (главный редактор Майкл Киммел) издается издательствомSage с 1998 года.

Эти издания содержат массу новой интересной информации о разных сторонах и аспектах мужского бытия. Однако соотношение понятий «мужская жизнь» и «маскулинность» остается спорным. Под мужскими исследованиями обычно понимают предметную область знания, охватывающую все то, что касается мужчин, включая биологию мужского тела, мужское здоровье и т. п.. Этот мужской аналог феминологии можно было бы назватьсоциальной андрологией. Маскулинность же чаще трактуется как особая социальная идентичность, которая существует исключительно в определенном социуме и изменяется вместе с ним.

Как и другие гендерные категории, «маскулинность»⁷не имеет однозначного определения и имеет по крайней мере три разных значения.

1. Маскулинность как дескриптивная, описательная категория обозначает совокупность поведенческих и психических

⁷ Я предпочитаю латинизированной термин русскому слову «мужественность», потому что оно обозначает не только «мужчинность», то, что относится к мужчинам и отличает их от женщин, но и положительное нравственное качество, не связанное ни с полом, ни с гендером. «Мужественная женщина» звучит отлично, «маскулинная» же означает не столько мужественность, сколько мужеподобность, мужиковатость. Выражение «женственный мужчина» вообще звучит плохо. Так что лучше пользоваться международным термином.

572

черт, свойств и особенностей, объективно присущих мужчинам, в отличие от женщин.

2. Маскулинность как аскриптивная категория обозначает один из элементов символической культуры общества, совокупность социальных представлений, установок и верований о том, чем является мужчина, какие качества ему приписываются.

3. Маскулинность как прескриптивная категория — это система предписаний, имеющих в виду не среднестатистического, а идеального «настоящего» мужчину, это нормативный эталон мужчинности.

Но индивидуальные свойства, стереотипы массового сознания и социальные нормы, как и наши представления о реальном, желательном и должном, никогда не совпадают. Поэтому существуют не только разные каноны маскулинности, но и разные парадигмы ее изучения, которые кажутся взаимоисключающими, но фактически являются взаимодополнительными. Тем более, что они реализуются разными научными дисциплинами.

В современной науке существуют 4 главные парадигмы маскулинности: биологическая, психоаналитическая, социально-психологическая и постмодернистская. Первые две парадигмы являются эссенциалистскими, молчаливо подразумевая, что важнейшие свойства, отличающие мужчин от женщин, являются объективной данностью, культура только оформляет и регулирует их проявления. Вторые две парадигмы — конструктивистские: они считают маскулинность продуктом культуры и общественных отношений, которые навязывают индивидам соответствующие представления и образы.

1) Биолого-эволюционный подход

Трактовка маскулинности как совокупности природных качеств, отличающих мужчин (самцов) от женщин (самок), исторически является древнейшей. Ее формулировку можно обнаружить уже у древнегреческого историка Ксенофонта, по словам которого «природу обоих полов с самого рождения... бог приспособил: природу женщины для домашних трудов и забот, а природу мужчины для внешних. Тело и душу мужчины он устроил так, что он более способен переносить холод и жар, путешествия и военные походы, поэтому он назначил ему труды вне дома.» Поэтому «женщине приличнее сидеть дома, чем находиться вне его, а мужчине более стыдно сидеть дома, чем забо-

573

титься о внешних делах» (Ксенофонт. Домострой, VII, 22-23, 30-310).

Современная эволюционная биология и социобиология, разумеется, не говорят о «предназначении» мужчин и женщин, однако они констатируют наличие устойчивых кросскультур-ных и кроссвидовых полодиморфических особенностей мужского и женского поведения и пытаются дать им функциональное объяснение.

Согласно теории московского ученого В. А. Геодакяна, процесс самовоспроизводства любой биологической системы включает в себя две противоположные тенденции: наследственность — консервативный фактор, стремящийся сохранить неизменными у потомства все родительские признаки, и изменчивость, благодаря которой возникают новые признаки. Самки олицетворяют как бы постоянную «память», а самцы — оперативную, временную «память» вида. Поток информации от среды, связанный с изменением внешних условий, сначала воспринимают самцы, которые теснее связаны с условиями внешней среды. Лишь после отсеивания устойчивых сдвигов от временных и случайных, генетическая информация попадает внутрь защищенного самцами устойчивого «инерционного ядра» популяции, представленного самками.

Согласно эволюционной теории пола, норма реакции женских особей, то есть их адаптивность (пластичность) в онтогенезе по всем признакам несколько шире, чем мужских. Один и тот же вредный фактор среды модифицирует фенотип самок, не затрагивая их генотипа, тогда как у самцов он разрушает не только фенотип, но и генотип. Например, при наступлении ледникового периода широкая норма реакции самок у наших далеких предков позволяла им «делать» гуще шерсть или толще подкожный жир, чтобы выжить. Узкая норма реакции самцов этого не позволяла, поэтому из них выживали и передавали свои гены потомкам только самые генотипически «лохматые» и «жирные». С появлением культуры (огня, шубы, жилища) наряду с ними выживали и добивались успеха у самок еще и «изобретатели» этой культуры. То есть, образно говоря, культура (шуба) выполняет роль фенотипа (шерсти).

Вследствие разной нормы реакции у женщин выше обучаемость, воспитуемость, конформность, а у мужчин — находчивость, сообразительность, изобретательность (поиск). Поэтому новые за-

574

дачи, которые решаются впервые и которые можно решить кое-как (максимальные требования к новизне и минимальные — к совершенству), лучше решают мужчины, а знакомые задачи (минимум новизны, максимум совершенства), наоборот, — женщины.

В гендерологии, находящейся под сильным влиянием феминизма и социального конструктивизма, биолого-эволюционная парадигма непопулярна. Ее считают редукционистской (сложные и разнообразные формы маскулинности сводятся к универсальному биологическому императиву), сексистской (ген-дерные свойства редуцируются к половым), антиисторической (гендерные свойства выглядят везде и всюду более или менее одинаковыми) и политически консервативной (она часто используется для идеологического обоснования и оправдания гендерного неравенства и мужского господства).

Однако эта критика справедлива только отчасти. Хотя гендерное разделение труда и других социальных функций не вытекает само собой из полового диморфизма, эти явления взаимосвязаны. Тот факт, что индивидуальные различия между мужчинами больше, чем межполовые, не исключает наличия некоторых более или менее общих черт, характеризующих мужчин как популяцию. Эти свойства проявляются в структуре заболеваемости, смертности, специфических факторах риска и т. п. и отражаются в стереотипах маскулинности, элементы которых имеют кросскультурную и даже межвидовую валидность. Некоторые аспекты мужского поведения, начиная с повышенной (по сравнению с женщинами) агрессивности и склонности выстраивать иерархические отношения господства и подчинения и кончая фаллической символикой, уходят своими корнями в поведение наших животных предков и связаны с теми же самыми психофизиологическими автоматизмами. Человек как биологический вид homo sapiens не может полностью освободиться от своего животного наследия.

Поведенческие науки, этология и психология не могут не учитывать эти факты, при всей сложности их интерпретации. Знаменитый американский психолог, ведущий мировой эксперт по психологии половых различий Элинор Маккоби подчеркивает в своей последней книге,⁸что их объяснение вклю-

⁸ Е. Е. Maccoby, The Two Sexes. Growing Apart, Coming Together (Harvard University Press, 1998).

575

чает в себя биологический компонент. Многие черты поведения мальчиков воспроизводят то, что характерно для приматов: половая сегрегация в играх разнополых детенышей, разный стиль игровой активности (у самцов гораздо больше силовых игр и показной, а иногда и реальной, агрессии), асимметричность отношений со взрослыми (молодые самцы как группа отделяются от взрослых раньше и полнее, чем самки, а также проявляют меньше интереса к детенышам и реже взаимодействуют с ними). Некоторые особенности поведения мальчиков, хотя и зависят от стиля их воспитания, имеют психофизиологические корни. Более высокий уровень обмена веществ делает мальчиков физически более энергичными и активными. Когда дети играют одни, их половые различия в этом отношении минимальны, но в составе группы однополых сверстников мальчики выглядят значительно активнее. Мальчики более возбудимы и труднее поддаются внешнему контролю. В силу их более позднего созревания, мальчики позже девочек овладевают речевыми навыками и у них слабее эмоциональный самоконтроль, что делает их поведение более спонтанным и агрессивным. Эти особенности мужского поведения к какой-то степени связаны с действием мужского полового гормона — тестостерона.