Файл: Ивашковский Макроэкономика.doc

Рис. 2-4. Кейнсианские функции потребления и сбережения

При доходе,, большем Y_E (справа от точки Е), потребление становится меньше текущего дохода. У домашних хозяйств появляется возможность часть дохода сберегать (нижний график).

Первая эмпирическая проверка кейнсианского анализа потребления была проведена в США в 1942 г. На основании данных о динамике потреб­ления и дохода американцев за период с 1929 по 1941 г. ученым удалось вывести потребительскую функцию для США начала 40-х гг. Она имела вид (в млрд. долл.):

В ходе неоднократных проверок удалось установить, что подсчеты, произведенные на основе полученной формулы, достаточно хорошо корре- лируются со статистическими данными о доходах и потреблении домаш­них хозяйств за короткий (2-4 года) период. С тех пор потребительская функция Дж. Кейнса широко применяется для краткосрочного макроэко­номического анализа во многих странах. Так, в ФРГ в середине 1970-х гг. потребительская функция имела вид (в млрд. марок):

С = 102,76+ 0,64 У;

для России в начале гг. она выглядела следующим образом (в млрд.

Однако предпринимавшиеся попытки использовать потребительскую функцию для долгосрочных прогнозов не увенчались успехом. Дело в том, что кейнсианский анализ с самого начала был ори­ентирован исключительно на краткосрочный период развития эконо­мики. За более продолжительные промежутки времени потребительский спрос подчиняется несколько иным закономерностям, которые не вписы­ваются в "основной психологический закон'¹ Дж. Кейнса. Впервые это обнаружил известный американский экономист С. Кузнец, проанализи­ровавший данные о динамике ВНП США и его составных частях с 1869 по 1938 г.

В своем исследовании С. Кузнец среди прочих рассмотрел и вопрос о соотношении потребительских расходов и уровня совокупного дохода в экономике и пришел к выводу, что средняя склонность к потреблению АРС за этот промежуток времени оставалась практически неизменной и состав­ляла примерно 0,86 независимо от величины дохода. В краткосрочном периоде АРС нередко отклонялась от этого значения, но с возрастанием рассматриваемого периода неизменно приближалась к нему. Это значит, что в долгосрочном периоде потребительская функция для США имела следующий вид: С = О^б)⁷. Коэффициент 0,86 получил название долго­срочной склонности к потреблению и при эмпирической проверке обнару­жил достаточно высокую стабильность в длительном периоде — величина его практически не меняется в течение десятилетий независимо от измене­ния текущего дохода.

Такое поведение потребительского сектора в длительном периоде вы­звало немалый интерес у ряда видных экономистов, которые на основе проведенного анализа сформулировали несколько гипотез, объясняющих, почему на длительных промежутках времени средняя склонность к по­треблению изменяется пропорционально изменению дохода.

Внимание экономистов было обращено на силы, которые имели тен­денцию сокращать сбережения в пользу долгосрочного потребления. Некоторые авторы, в частности Ф. Модильяни, считали, что рост потреб­ления пропорционально доходу мог объясняться улучшением существую­щих товаров и постоянным появлением новых товаров, которые поглощали дополнительный доход каждой социальной группы. Но нужно особенно отметить три гипотезы, выдвинутые для обоснования пропорционального характера потребления по отношению к доходу:

а) относительного дохода;

б) перманентного дохода;

в) жизненного цикла.

Гипотеза относительного дохода, сформулированная Дж. Дьюзенбер- ри с использованием психологического объяснения, говорит о том, что уровень потребления зависит одновременно от соревнования внутри соци­альной группы и эффекта подражания (демонстрации), который определя­ется соревнованием, с одной стороны, и постоянным стремлением к более высокому уровню жизни —- с другой. Отсюда следует, что индивидуальное потребление (и сбережение) является функцией не абсолютного уровня дохода (как у Дж. Кейнса), а относительного положения индивида на шкале доходов. Функция сбережения в этом случае может быть записана следующим образом:

где К,„ —средний доход;

— соответственно индивидуальное сбережение и индивидуаль­ный доход.

Гипотеза перманентного дохода, разработанная М. Фридменом, кон­статирует, что во многих случаях доходы домашних хозяйств подвержены существенным изменениям от периода к периоду, тогда как потребитель­ские расходы показывают относительно большую стабильность. При этом потребительские расходы скорее связаны не с текущим доходом домаш­них хозяйств, а с достигнутым средним доходом, предполагаемым для ряда периодов нормальным и постоянным (перманентным).

Данная гипотеза позволяет объяснить, как домашние хозяйства изменя­ют свое потребление при временных изменениях в доходах. Предположим, например, что уровень доходов какой-либо семьи падает из-за решения одного из ее членов уйти на 10-месячные курсы повышения квалифика­ции. Если бы потребление изменялось пропорционально доходу, то данная семья сократила бы свои потребительские расходы в той же мере, в какой упал уровень доходов. Однако гипотеза перманентного дохода говорит, что типичной реакцией домашнего хозяйства на временное падение дохо­дов будет не сокращение потребления в той же пропорции, что и доход, а сокращение сбережений или решение взять в долг, чтобы поддержать сло­жившийся уровень жизни.

57

Гипотезу перманентного дохода разделяют и другие авторы. Так, Ф. Модильяни и Дж. Дьюзенберри указывают на то, что уровень потребле­ния в течение определенного периода зависит от самого высокого уровня доходов, достигнутого в ходе предшествующего периода. Это значит, что домашние хозяйства имеют тенденцию увеличивать свои расходы, когда общий уровень дохода возрастает в течение длительного времени. Напро­тив, когда доходы падают в течение короткого периода, потребители стремятся защитить достигнутый уровень жизни таким образом, что по­требление уменьшается относительно более медленно, чем доход. Этот феномен сопротивления потребительских привычек получил у них назва­ние эффекта защелки.

53ак. 666!

Однако гипотеза перманентного дохода М. Фридмена неоднократно оспаривалась рядом экономистов. Так, например, Р. Барр пишет, что, даже допустить, что в течение длительного периода потребление имеет тенденцию увеличиваться пропорционально совокупному доходу и что сбережение составляет относительно постоянный процент этого дохода, нельзя забывать, что форма и положение потребительской функции могут меняться, если произойдут важные структурные сдвиги в экономике". Среди них автор отмечает прежде всего в распределении

национального дохода, в возрастной структуре населения и в националь­ных обычаях потребления и сбережения" .

Гипотеза жизненного цикла, выдвинутая Ф. Модильяни и отмеченная в 1985 г. Нобелевской премией, ставит потребление в зависимость не только от текущего располагаемого дохода, но и от величины дохода за период, равный длине жизненного цикла индивидуума или семьи. В основе гипоте­зы лежит широко используемая в современном экономическом анализе концепция ожидания, согласно которой, текущее потребление находится под влиянием будущих доходов. Так, домашние хозяйства, имеющие высо­кие доходы, но ожидающие их сокращения в будущем, будут экономить. Напротив, домашние хозяйства, ожидающие повышения доходов в буду­щем, берут сегодня займы и стремятся жить в долг, повышая тем самым уровень своего текущего потребления.

Таким образом, гипотеза жизненного цикла объясняет, например, поче­му уровень жизни молодых семей гораздо выше, чем это могли бы позво­лить их доходы. Как правило, такие семьи приобретают блага (скажем, дом) в кредит с большой рассрочкой, поскольку ожидают, что в будущем их доход возрастет в связи с продвижением по службе и повышением зара­ботной платы, что позволит им вернуть в будущем долг и проценты. На­против, пожилые работники, возраст которых приближается к пенсионно­му, зачастую ограничивают свое потребление из текущих доходов, ожидая уменьшения последних после ухода на пенсию.

Как видим, экономический смысл рассмотренных гипотез состоит в том, что в коротком периоде уровень потребления может быть выше или ниже текущего располагаемого дохода, поскольку на него оказывают влияние прошлые или ожидаемые доходы.

Характерно, что долгосрочные потребительские функции, выведенные М. Фридменом и Ф. Модильяни, практически совпали с формулой, получен­ной С. Кузнецом статистическим путем: С = Это значит, что гипотеза о постоянстве долгосрочной склонности к потреблению получила и теоре­тическое, и эмпирическое подтверждение, что имеет весьма важное значе­ние для долгосрочных макроэкономических оценок и прогнозов. Для крат­косрочного же анализа по-прежнему используется модель.

Барр Р. Политическая экономия: В 2 т. Т. 2. М, 1994. С. 420.

2.4. функция инвестиции

В кейнсианской модели главным фактором стимулирования совокупного спроса выступают инвестиции. В экономическом анализе термин "инве­стиции" означает использование сбережений для создания новых про­изводственных мощностей и других физических (реальных) активов.

В состав инвестиций входят все затраты на приобретение машин и обору­дования, осуществление строительно-монтажных работ, изменение запа­сов. Вложение средств в ценные бумаги, такие, как акции и облигации, на­зывается финансовыми или портфельными инвестициями. В отличие от физических инвестиций, которые создают новые активы и тем самым уве­личивают производственные мощности страны, финансовые инвестиции только перераспределяют права собственности на существующие активы от одного субъекта к другому. Именно поэтому экономисты связывают инвестиции с вложением капитала в приобретение физических активов и запасов. Важно и то, что осуществление инвестиций непосредственно связано с товарным рынком, тогда как купля-продажа ценных бумаг — с фондовым рынком.

Поскольку инвестиции — один из компонентов совокупных расходов, то по сравнению со сбережениями они влияют на объем эффективного спроса прямо противоположным образом: если сбережения сокращают спрос, то инвестиции его увеличивают. Поэтому кейнсианцы исходят из возможности компенсирования падающей склонности к потреблению на­ращиванием инвестиционных расходов.

Инвестиции и процентная ставка. Побудительным мотивом осущест­вления инвестиций является прибыль. Иначе говоря, решая для себя вопрос о целесообразности инвестиций, каждый предприниматель будет оцени­вать прежде всего возможную прибыльность приобретенных средств произ­водства. Рассмотрим простой пример. Предположим, фирма по производст­ву мебели, исходя из сложившейся конъюнктуры рынка, принимает реше­ние закупить некоторое новое оборудование на общую сумму 000 долл. и со сроком службы один год. Имеющиеся расчеты показывают, что это позволит фирме увеличить производство продукции и получить выручку в размере 000 долл. Из данной суммы фирма сможет возместить понесен­ные затраты на приобретение оборудования стоимостью 10 000 долл. и по­лучить прибыль 1000 долл. Сравнивая эту прибыль со стоимостью обору­дования, находим, что ожидаемая норма прибыли от вложенного капитала равна 10% (1000 долл./10 000 долл.).

Однако полученной информации еще недостаточно для осуществления инвестиций. Ожидаемую норму прибыли фирма должна сопоставить со ставкой банковского процента. Процентная ставка — цена, которую фирма должна заплатить, чтобы занять денежный капитал, необходимый для приобретения реального капитала (оборудования для производства мебели). Положительное решение об инвестировании будет принято в том случае, если ожидаемая норма прибыли превышает процентную ставку. В нашем примере инвестиции принесут прибыль, если, предположим, процентная ставка составит 6% годовых. В этом случае прибыльность инвестиционного проекта составит 4%. Если же процентная ставка будет превышать ожидаемую норму прибыли и составит, например, 12% годо­вых, то данный инвестиционный проект окажется невыгодным и осущест­вляться не будет.

Может возникнуть вопрос: имеет ли какой-либо смысл процентная ставка как цена инвестирования в реальный капитал в том случае, если фирма не использует заемных средств и весь свой бизнес финансирует за счет собственных средств, которые она сберегла из прошлых прибылей? Безусловно, поскольку, изымая средства из сбережений и вкладывая их в машины и оборудование, фирма несет альтернативные издержки — лишается процентного дохода, который могла бы получить, предоставив собственные средства в ссуду кому-нибудь еще.

Таким образом, процентная ставка оказывает существенное влияние на принятие инвестиционных решений. В любой момент у фирм имеется более или менее широкий выбор альтернативных вариантов инвестирова­ния средств. При высокой процентной ставке будут осуществляться только те инвестиционные проекты, которые могут обеспечить наивысшую ожи­даемую норму прибыли. В этом случае объем инвестиций окажется не­большим. При снижении процентной ставки ранее неприбыльные проекты (из-за низкой ожидаемой нормы прибыли) становятся выгодными, и уро­вень инвестиций в экономике возрастает.

Таким образом, мы видим, что инвестиции представляют собой обрат­ную функцию от процентной ставки: / = J{i). Эта убывающая функция представлена на рис. 2-5.

Внешне представленная кейнсианская функция инвестиций ничем не отличается от аналогичной функции в трактовке классической школы. Од­нако за этим внешним сходством скрываются существенные различия, на которые выше уже обращалось внимание. У классиков процентная ставка хотя и складывается на рынке заемных средств, но под непосредственным воздействием производства. В кейнсианской теории процентная ставка не имеет отношения к реальному производству, она определяется исключи­тельно рынком денег. Кроме того, в классической модели процентная став­ка определяется на базе существующих условий производства, тогда как в кейнсианской — на основе будущих, прогнозируемых. Именно поэтому кейнсианцы при определении инвестиций большое внимание уделяют ожиданиям инвесторов. Это означает, что при данной процентной ставке предприниматели могут и сокращать и увеличивать инвестиции в зависи­мости от того, пессимистичный или оптимистичный характер имеют их ожидания.