Файл: Экономика культуры Учебник.doc

Приведенный пример демонстрирует продукты, изначально производимые с целью удовлетворения соответствующей несводимой потребности общества. При этом существуют блага, также имеющие социальную полезность, но для которых характерны иные механизмы удовлетворения несводимой потребности общества. Вместо создания продуктов, непосредственно удовлетворяющих несводимую потребность (пример 6.1), государство может реализовать свой автономный интерес опосредованно, используя для этого рыночные механизмы саморегуляции. В частности, оно способно сформировать условия, побуждающие индивидуальных субъектов рынка производить и потреблять такие блага, которые в конечном счете обеспечивают удовлетворение соответствующей потребности общества.

Пример 6.2

Автомобильные катализаторы. Известно, что увеличение числа автомобилей стало фактором нарушения экологического равновесия. В частности, обнаружилось, что выхлопные газы усугубляют так называемый парниковый эффект, ставший причиной ряда природных катаклизмов. Все это сформировало потребность общества в защите атмосферы от этих опасных загрязнений. Выяснилось также, что технически данную потребность можно удовлетворить, установив на автомобилях специальное приспособление — катализатор. При этом ни одно государство не может рассчитывать на то, что автомобилисты будут добровольно тратить средства на приобретение катализатора. Быть может, в будущем и случится то, о чем пишут институционалисты, и норма устанавливать катализатор действительно приобретет моральную силу. Пока же, как и десять лет назад, подобный мотив даже под «вуалью неведения» кажется явной иллюзией.

Мировой опыт свидетельствует, что данный абстрактный интерес в защите от «парникового эффекта» никак не улавливается в индивидуальных функциях полезности. Сохранение атмосферы остается несводимой потребностью общества. Учитывая это, многие государства приняли специальные меры, направленные на возбуждение спроса индивидуумов: ввели денежные штрафы за езду на автомобиле без катализатора и предоставили субсидии их производителям. Именно так социальная полезность этого блага была дополнена его индивидуальной полезностью, возникшей под влиянием искусственно созданной государством заинтересованности автомобилистов в снижении издержек эксплуатации автомобиля.

В дополнение к приведенному примеру заметим, что, как и в случае с мериторными товарами, здесь также имеет смысл говорить о возможной эволюции благ. В разное время в связи с формированием и актуализацией специфических общественных интересов некоторые товары и Услуги могут приобретать, а затем вновь утрачивать обретенную способность удовлетворять несводимые потребности общества. Иначе говоря, социальная полезность может быть не только исходным (пример 6.1), но и приобретенным (пример 5.8) и утраченным (пример 5.9) свойством блага.

Важно подчеркнуть также отсутствие какой-либо функциональной зависимости социальной полезности от индивидуальных предпочтений, ибо в ее основе всегда лежит несводимая общественная потребность, которая постулируется лишь для совокупности индивидуумов в целом. Независимость общественного интереса от предпочтений индивидуумов, собственно, и превращает государство в самостоятельного участника рынка, где одновременно действуют индивидуальные субъекты с присущими им потребностями и государство с его автономным интересом. Причем каждый из них стремится к максимизации исключительно своей функции полезности.

Здесь уместно напомнить, что понятие социальной полезности было определено в самом общем виде, т. е. для любой совокупности людей. Это позволяет расширить состав участников рыночных отношений, введя в анализ наряду с отдельными индивидуумами и обществом в целом различные его части. Ибо согласно принципу социальной полезности и дефиниции этого понятия любое сообщество людей может иметь свой автономный интерес, отличающийся от предпочтений индивидуумов, входящих в данное сообщество. При этом в соответствии с аксиоматикой Парето каждый индивидуум сам оценивает меру реализации своего интереса вне зависимости от мнения входящих в сообщество.

С учетом сделанного замечания можно говорить о социализации индивидуумов и об определенной структуре рынка: всякий носитель явно выраженного и обособленного интереса, включая отдельных индивидуумов, их группы и общество в целом, выступает в качестве самостоятельного субъекта рынка, стремящегося реализовать этот интерес; всякий субъект рынка, включая государство, — наилучший судья своего благосостояния. Данное положение получило название принцип социальной мотивации. Для облегчения понимания приведем пример, иллюстрирующий поведение весьма специфического субъекта, выражающего корпоративные интересы определенной профессиональной группы и существенно влияющего на формирование самой рыночной среды. Речь идет о российском Союзе театральных деятелей.

Пример 6.3

Союз театральных деятелей России. Более ста лет назад великая русская актриса Мария Николаевна Ермолова организовала первую ссудную кассу для «актерского братства». Превратившись впоследствии во Всероссийское театральное общество, а затем и в Союз театральных деятелей (СТД), это профессиональное объединение является сегодня носителем явно выраженного и обособленного группового интереса. Достаточно взглянуть на устав этого творческого союза, чтобы обнаружить наличие специфических интересов театрального сообщества, никак не сводимых к индивидуальным потребностям его членов. Речь идет о сохранении русской театральной школы и традиций актерского мастерства, о развитии театрального искусства, поддержке творчества молодых артистов и т. п. Очевидно, что интересы такого рода, как бы близки они ни были театральному человеку, не могут быть выявлены в индивидуальных предпочтениях актеров, режиссеров, художников и т. п. В этом случае действительно происходит расширение состава участников рынка: кроме театров и театральных организаций на нем появляется новый игрок — СТД, стремящийся реализовать указанные групповые интересы.

Исключительно важным является еще одно исходное положение анализируемой концепции — принцип социального иммунитета. Данный принцип устанавливает, что всякое общество объективно обладает иммунитетом. Иначе говоря, в нем генетически существуют социальные интересы и формируются силы, направленные на самосохранение и развитие этого общества. Иммунная энергия самозащиты, преодолевая одну из ключевых аксиом Парето, заставляет сопоставлять индивидуальные благосостояния и на основе механизмов обратной связи формировать в разные моменты истории такие социальные установки и обособленные потребности, включая специфические интересы эффективности и справедливости, которые рынок выявить не в состоянии. Для лучшего понимания принципа социального иммунитета приведем пример.

Пример 6.4

Угольная промышленность ФРГ. С начала 1960-х гг. в результате осуществления политики открытия внутренних рынков в странах Западной Европы обозначилась тенденция усиления международной конкуренции практически во всех отраслях экономики. Особенно в трудном положении оказалась угольная промышленность ФРГ, где в силу природных условий издержки добычи угля всегда были сравнительно высокими. В сложившейся ситуации на фоне более дешевых импортных углей появились серьезные затруднения со сбытом западно-германского угля. Индивидуальные предпочтения потребителей и рыночный механизм фактически «приговорили» угольную отрасль ФРГ к «пожизненному» падению спроса на ее основной продукт. Угроза закрытия угольных шахт, традиционно занимавших заметное место в экономике Германии, становилась все более реальной и предвещала массовую безработицу шахтеров, особенно в Рурской области.

Опасность потери работы для множества людей и роста социального напряжения активировала механизм социального иммунитета, т. е. привела в движение защитные силы общества. В противовес требованиям рынка стал формироваться некий общественный интерес в сохранении рабочих мест, который никак не мог быть представлен в индивидуальных предпочтениях производителей и потребителей немецкого угля. Многочисленные забастовки в Северной Рейн-Вестфалии, давление Союза немецких профсоюзов, политические выступления в средствах массовой информации стали той обратной связью, которая обеспечила выявление и актуализацию соответствующей несводимой потребности общества. Став предметом общественной дискуссии и пройдя горнило обсуждений в ландтагах и бундестаге, эта потребность получила общенациональное признание.

Итак, мы рассмотрели три основных постулата экономической социодинамики: принцип социальной мотивации предполагает социализацию субъектов рынка и обобщенную трактовку потребностей его участников -носителей обособленных интересов; принцип социального иммунитета определяет механизм формирования общественных потребностей и социально-экономических целей деятельности государства; принцип социальной полезности устанавливает наличие несводимых потребностей общества и социальной полезности благ. При этом подчеркнем еще раз положение о комплементарности индивидуальной и социальной полезности товаров и услуг.

Изложив основные принципы экономической социодинамики и описав родовое понятие данной концепции — категорию социальной полезности, обратим внимание на некий «прикладной» сюжет, связанный с решением важнейшей задачи, сформулированной нами в четвертой главе. Речь идет о необходимости построения более детальной типологии товаров и услуг, учитывающей их социальные свойства. Возможность построения такой классификации предоставляет концепция «экономической социодинамики».

6.2

Социодинамическая классификация товаров и услуг. Экономика, как известно, не принадлежит к числу наук, где методы классификации получили необходимое развитие. Между тем без четкого разведения понятий и описания типичных явлений часто в «тумане» остается их сущность. Страдает и понятийный аппарат. По-видимому, в силу этих причин терминологический словарь экономистов обслуживает сегодня ряд близких понятий, имеющих много общего и даже связанных между собой, но все-таки не идентичных друг другу. Их феноменологическое описание привычно оперирует почти одинаковыми терминами, не прошедшими прививку классификацией.

Думается, что дефицит типологического знания породил и другой порок: теория до сих пор не определила точных границ применения своих важнейших понятий. Поэтому, используя по существу одни и те же слова, экономисты часто вкладывают в них разный смысл. К примеру, термин «общественные» применительно к товарам и услугам (public goods) из иллюстративно-назывного прилагательного, быть может, выбранного изначально не очень правильно, превратился для некоторых исследователей в содержательную характеристику. И тогда критериальные свойства неисключаемости и несоперничества в потреблении «общественных товаров» стали признаком их социальной (social) полезности, которой в общем случае они не обладают. Точно так же и мериторные блага нередко приписывают к группе общественных товаров, хотя мериторными, как известно, могут быть всякие блага, в том числе и делимые.

Вполне вероятно, что «под вуалью» понятийной и терминологической сумятицы «затемненной» оказалась и тема комплементарности индивидуальной и социальной полезности, отражающая извечный конфликт и взаимодействие отдельного человека и общества в целом. Во всяком случае, попытки пролить свет на эту проблему автоматически потребовали внесения ясности в понятийный аппарат и применяемую терминологию. При этом разложить по полочкам и отделить друг от друга социально полезные, общественные и мериторные блага без предварительной общей классификации благ оказалось просто Невозможным.

Думая о такой классификации, нельзя упускать из виду имеющийся инструментарий дифференциации благ, т. е. те критерии, которые позволяют разделить весь мир товаров и услуг на соответствующие группы. Принимая во внимание вектор наших теоретических поисков, ориентированный на социальные свойства благ, т. е. на особенности их производства и потребления в социуме, представляется вполне логичным воспользоваться уже известными признаками. Речь идет о двух специфических характеристиках коллективного потребления блага (неисключаемости и несоперничестве) и о важном свойстве обособленного социального интереса (несводимости). При этом для удобства последующего изложения введем ряд дополнительных определений.

Мы уже отмечали, что в размышлениях о социальных свойствах товаров и услуг были использованы в основном характеристики отрицания - неисключаемость, несоперничество, несводимость. Здесь же, как и в четвертой главе, две негативные характеристики общественного блага мы объединим в одном позитивном свойстве коммуналъности, понимая под ним одновременное проявление неисключаемости и несоперничества в потреблении. При этом феномен несводимости потребностей, наоборот, можно разделить на два позитивных свойства: социальной полезности для товаров и услуг, обладающих свойством несводимости, и индивидуальной полезности - для благ, не имеющих этого свойства.

Подобная смена декораций не влияет на содержание самих социальных свойств, но позволяет использовать их более удобные аналоги. Именно эти позитивные характеристики создают необходимые предпосылки для построения искомой классификации. Более того, связь указанных свойств со всеми товарами и услугами, «не поместившимися» в пространстве частных благ, включая рассмотренные ранее общественные, мериторные и социальные блага, дает основание думать о полноте выбранного набора признаков. Учитывая данное обстоятельство, имеет смысл проанализировать все возможные комбинации с участием трех социальных свойств: индивидуальной полезности, коммунальности и социальной полезности благ. Результат такого комбинаторного перебора - совокупность всех допустимых сочетаний из трех признаков (по одному, по два и по три) образует искомую типологию.