Файл: Экономика культуры Учебник.doc

6.3.

Общественных благ к социальным интересам. Начнем с того, что вновь обратимся к уже упоминавшейся расширительной трактовке общественных товаров. Напомним, что в указанной версии к ним относят все множество благ, производимых в общественном секторе экономики, т. е. те товары и услуги, затраты на производство которых полностью или частично осуществляются за счет средств государственного бюджета. Приведем здесь и соответствующую дефиницию Бьюкенена: «Для целей нашего исследования любое благо, которое группа или сообщество индивидов в силу тех или иных причин решает производить через посредство коллективной организации, определяется как общественное».

Вдумываясь в приведенные формулировки, следует отметить, что расширительная трактовка общественных товаров, использующая в качестве отличительного признака момент участия государства (по Бьюкенену - коллективной организации) в производстве этих специфических благ, создает весьма неприятную логическую петлю. Дело в том, что и сам вопрос о государственной активности в производстве общественных товаров традиционная теория связывает с феноменом «безбилетника», который характерен лишь для общественных товаров. Вот и получается, что категория «общественные товары» определяется опять-таки через общественные товары.

На первый взгляд, положение это можно исправить, если дефиницию Бьюкенена доопределить, заменив его «те или иные причины» на стандартную мотивацию из «экономической социодинамики» — наличие социальной полезности блага. В этом случае к общественным товарам можно причислить всякое благо, обладающее социальной полезностью. Однако и данное решение нельзя считать Достаточным. Не говоря уже о занятости самого понятия «public goods», указывающего на вынужденно-коллективный характер потребления этих специфических благ, в этой необоснованно широкой трактовке «утонут» выявленные выше социальные особенности товаров и услуг и исчезнут реальные границы, отделяющие друг от друга смешанные, коммунальные смешанные и социальные блага.

Более верным представляется иной путь, связанный с дефинитивным сужением расширительной версии общественных товаров, с нахождением законного места в социодинамической классификации мериторных и общественных благ, а также встречающихся в литературе квазиобщественных и смешанных общественных товаров. Для решения поставленной задачи нужно вернуться к рассмотрению мериторных и общественных благ. Причем если мериторика особых трудностей не вызывает — предыдущий анализ позволяет утверждать, что мериторные товары входят в группы смешанных и смешанных коммунальных благ, - то общественные товары требуют особого разговора. Дело в том, что выбор критериев при построении социодинамической классификации был основан на «строгой» версии общественных товаров, обладающих свойством коммунальности (неисключаемость и несоперничество в потреблении) без каких-либо оговорок.

При этом традиционная теория в соответствии с расширительной версией общественных товаров включает в эту группу уже упоминавшиеся «смешанные общественные товары» и «квазиобщественные блага». В качестве примера последних приводят обычно услуги образования, о которых Блауг, в частности, пишет, что «экономические выгоды образования в значительной степени являются личными (персональными) и делимыми... Тем не менее не все выгоды образования достаются только тем, кто за них заплатил, а также невозможно целиком отстранить менее образованных людей от "выгод", создаваемых более образованными. Образование, следовательно, представляет собой то, что можно было бы назвать "квазиобщественным" благом, и попытка производить его посредством рыночного механизма вполне могла бы привести к недоинвестированию в образование».

Итак, какие же свойства образования делают его квазиобщественным благом? «Плодами просвещения», по Блаугу, пользуются не только те, кто заплатил за свое образование, но и остальные члены общества. Именно в этом факте многие авторы видят проявление свойств неисключаемости и несоперничества, что, наверное, и побуждает их говорить об «общественности» услуг образования. Это, безусловно, ошибка. Воспользовавшись приведенным выше анализом (см.рис. 6.1), нетрудно показать, что в данном случае неисключаемостью и несоперничеством обладают лишь отдаленные последствия образования, а не сами его услуги. Иначе говоря, указанные свойства проявляются не в характере потребления блага, а лишь в присвоении его вторичного потребительского эффекта.

Действительно, любой человек, даже тот, для кого собственное образование не имеет особой ценности, отказываясь от него, все равно, будучи членом общества, неизбежно получает часть вторичного потребительского эффекта. Однако сами услуги образования остаются при этом персональными, делимыми и исключаемыми, а следовательно, к общественным благам отношения не имеют. Добавление же приставки «квази» сути дела не меняет и не приближает указанные услуги к общественным товарам.

Пример образования еще раз демонстрирует необходимость различать характер и последствия потребления всякого блага. В строгой версии общественных товаров речь идет об особом режиме потребления, о невозможности исключить кого-либо из потребления данного блага и о несоперничестве индивидуумов в этом процессе. В случае с квазиобщественными товарами ситуация выглядит по-другому: сами товары являются делимыми и потребляются обычным образом, а вот последствия их потребления проявляют свойство коммунальности. Учитывая это, можно сформулировать следующей вывод, устанавливающий место таких товаров и услуг в предложенной типологии. Квазиобщественные товары, будучи делимыми и обладая одновременно индивидуальной и социальной полезностью, входят в группу смешанных благ (схема 6.2).

Наряду с квазиобщественными благами, повторим, в литературе упоминаются еще и смешанные общественные товары. К ним относят, как правило, прикладную науку, театр, авиаперевозки и т. п. Аккуратный анализ этих примеров убеждает в том, что указанные блага являются либо просто частными, либо смешанными в терминах предложенной выше классификации. Легко показать, например, что услуги прикладной науки и театра принадлежат к смешанным благам, ибо, с одной стороны, являются Делимыми благами, а с другой — обладают вторичным эффектом потребления, в присвоении которого проявляется свойство коммунальности, т. е. они имеют индивидуальную и социальную полезность одновременно.

Схема 6.2. Сопряженность товаров и услуг

Что же касается весьма популярного примера с услугами авиакомпаний, то они без всяких оговорок должны быть отнесены к частным благам. Возникающее в границах совместного потребления несоперничество- ситуация полупустого самолета или зрительного зала — носит явно формальный характер и, как это было показано в четвертой главе, обусловлено исключительно технологическими особенностями указанных благ. Принимая во внимание все сказанное выше, можно сформулировать следующий вывод: в так называемых смешанных общественных товарах «перемешаны» две группы благ — частные блага, имеющие лишь индивидуальную полезность, и смешанные товары, обладающие индивидуальной и социальной полезностью одновременно (см. схему 6.2).

Построенная классификация товаров и услуг позволила «разложить по полочкам» все блага, выделив среди них те, которые обладают социальной полезностью, т. е. способностью удовлетворять несводимые потребности общества. В производстве и потреблении именно этих видов товаров и услуг- смешанных, смешанных коммунальных и социальных благ — принимает участие государство, реализуя свой автономный интерес. И если до сих пор мы говорили лишь о неком агрегированном социальном интересе, то теперь настало время, и, главное, появилась реальная возможность, дифференцировать и сами несводимые потребности общества.

Исходным пунктом здесь служит представление о государстве как о рыночном игроке, который стремится реализовать интересы общества в целом. Будучи участником рыночного обмена, государство обеспечивает удовлетворение общественных потребностей посредством приобретения товаров и услуг, номенклатура и количество которых зависят от бюджетных возможностей и социальной полезности этих благ. Поэтому вполне обоснованным является предположение о наличии разного рода связей между интересами общества и совокупностью товаров и услуг. В рамках именно этого предположения и возникли условия для построения социодинамической эволюционной модели (СЭМ) с ее содержательными возможностями для изучения структуры социального интереса. Предпосылкой тому была еще одна гипотеза.

Речь идет об изоморфизме совокупности благ и множества несводимых общественных потребностей. В соответствии с данной гипотезой структура одного множества подобна структуре другого. Это означает, что типология общественных потребностей должна быть связана с классификацией товаров и услуг. Указанный вывод, собственно, и обусловил намерение «распознать» структуру социального интереса посредством установления соответствия между типами общественных потребностей и группами благ, способных удовлетворять эти потребности. Подобный анализ, выполненный на исследовательском поле СЭМ, обеспечил эффективное решение поставленной задачи. Не вдаваясь в детали данного исследования, остановимся лишь на его главном результате— предложенной типологии потребностей общества как такового.

Использование социальной классификации товаров и услуг и сформулированная выше гипотеза изоморфизма, постулирующая существование взаимно-однозначных соответствий между потребностями общества и благами, способными их удовлетворять, позволили выделить пять классов несводимых интересов. К ним относятся базовые, мериторные, регулятивные, структурокорректирующие и компенсаторные потребности общества, которые в принципе не сводятся к предпочтениям индивидуумов. Если в эту типологию в качестве еще одного вида общественных потребностей добавить некий агрегат индивидуальных предпочтений субъектов рынка — мегаиндивидуалъные потребности общества, то будет иметь место общая классификация потребностей, покрывающая все их множество и охватывающая весь окружающий нас мир производства и потребления товаров и услуг. Объедение этой типологии потребностей с классификацией благ дает возможность построить таблицу их сопряжений (табл. 6.2).

Таблица 6.2. Типы потребностей и виды благ

Приведенная таблица демонстрирует выявленные в процессе анализа связи между типами потребностей и видами благ, способных удовлетворять эти потребности. Подчеркнем особо, что только частные, коммунальные и социальные блага вызывают «монохромный интерес» либо со стороны отдельных индивидуумов (частное и коммунальное благо), либо со стороны государства (социальное благо). И только эти крайние случаи фактически и рассматривает традиционная модель рынка, в которой индивидуальные субъекты рынка и государство разделены «берлинской стеной».

На западе от этой искусственной стены торжествует гипотеза сводимости и нет места дотациям или иным формам обмена бюджетных средств на социальные полезности; на востоке - бюрократия, реализуя специальные интересы групп, «проматывает» большую часть налоговых расходов суверенных рыночных субъектов. Столкнувшись же с промежуточными вариантами - с необходимостью макрорегулирования, осуществления структурной политики, поддержки социальной сферы и производства общественных товаров, ортодоксальная теория так и не смогла решить возникшие проблемы. Ее антигосударственная бинарная логика породила очередной тупик.

Между тем анализ таблицы сопряженности указывает, что широко представленные в мире товаров и услуг смешанные и смешанные коммунальные блага, вызывают одновременный спрос как со стороны индивидуальных субъектов рынка, так и со стороны государства. Поэтому, соединив на одном поле государство с индивидуальными рыночными игроками, можно понять главное — в общем случае рыночное равновесие формируется во взаимодействии сводимых и несводимых потребностей общества, в конфликте его базовых, регулятивных, мериторных, структурокорректирующих и компенсаторных интересов с индивидуальными предпочтениями субъектов рынка.

6.4

Равновесие в экономической социодинамике. Отказ от абсолютизации методологического индивидуализма, его замена на принцип комплементарности индивидуальных предпочтений и общественных интересов позволяют в ином свете увидеть современное государство, находящееся не где-то за пределами рынка или над рынком, а органично в него встроенное. Кроме того, применение указанного принципа создает необходимые предпосылки для позиционирования государства в качестве автономного рыночного игрока, отвечающего за реализацию интересов общества в целом. Именно так комплементарность полезностей трансформируется в комплементарность индивидуалыных субъектов рынка и государства, определяя тем самым и новый состав участников в обобщенной рыночной модели.