Файл: Беккер И. М. Школа молодого психиатра Содержание.docx

отсутствие склонности к фантазированию, возмож­ность дачи ею показаний, хотя вследствие частичной амнезии показания могли быть не­полными. В ходе судебных слушаний потерпевшая меняла показания, в частности утвер­ждала, что в насилии участвовал молодой человек, который заведомо не мог быть на мес­те преступления, так как находился в другом городе. В связи с сомнениями в правдивости показаний судом была назначена третья комплексная экспертиза по данному делу, кото­рая была проведена 21 октября 1998 г., т.е. спустя два года и девять месяцев после гипо- ксической травмы мозга.

(Перед экспертами встала задача — определить, что было причиной измене­ния показаний и оговора. Если это происходило в связи с амнестическими нару­шениями, то все ее показания теряли смысл в качестве доказательного материала. Если была иная причина, ее необходимо было установить.)

В соматическом состоянии определялось наличие рубца на коже шеи — последствия трахеотомии, следы самопорезов на предплечьях. В неврологическом статусе отмечены асимметрия лица, тремор языка. Легкий горизонтальный нистагм, оживление сухожиль­ных рефлексов. В позе Ромберга — покачивание. В психическом состоянии комиссия отме­чала: ясное сознание, сохранность всех видов ориентировки. Контакту доступна. Дер­жится адекватно, с необходимой дистанцией. Фиксирована незначительная дизартрия речи. Предъявляет жалобы на ежедневную головную боль, усиливающуюся к вечеру, час­тые головокружение. Сама отмечает снижение памяти, не помнит, куда что кладет. Цели и задачи проводимой экспертизы понимает правильно, но несколько примитивно. Внимание привлекается, истощаемое. Мышление последовательное, в обычном темпе, близкое к конкретному, выявляется инертность мышления. В суждениях легковесна, при­митивна: «Ябыла не девочкой, но я «давала» не всем, ведь я же работала». Активной пси­хопатологической продукции не обнаруживает. Эмоциональные реакции неустойчивые. В судебно-следственной ситуации разбирается верно. Память на события момента со­вершения в отношении нее насильственных действий остается мозаичной: «Помню, как на мой отказ меня начали бить по голове, я думала, как завтра на работу идти». Держа­ли ли ее во время насилия — не помнит. «Стукнули, я упала на пол...сказали: мы тебя все равно убьем, так как ты нас сдашь... наложили на шею мой зеленый шарф и стали ду­шить...когда начали душить, сказали: «Крикни последний раз в своей жизни...», - ... а я хотела умереть, чем такую боль терпеть...» Сообщает, что из молодых людей, об­виняемых по данному делу, точно помнит лишь одного. То, что раньше показывала на всех троих, объясняет так: «Я была очень тяжелая ...мне казалось, что там в подъезде была вся мужская половина Набережных Челнов...мне казалось, что там и отец мой был..., по­этому я хотела их всех посадить, поэтому на них всех показала, а сейчас я вспомнила». По результатам психологического обследования выявлены инертность мышления, заст­ревание на аффекте. Имеется сложившееся убеждение в несправедливости по отношению к ней окружающих. Снижен уровень включенности в социальную среду. Как следствие, за­крепились такие черты личности, как инертность психических процессов, ригидность установок, субъективизм, раздражительность. Испытуемая

---

находилась в состоянии депрессивной реакции, в рамках адаптационного синдрома, что связано с ситуацией рез­кого разочарования в постстрессовом периоде. Однако в настоящее время данные переживания теряют свою актуальность, становятся менее выраженными. Учитывая улучшение психического состояния, появление критического отношения к перенесенному со­бытию, своему состоянию, комиссия вынесла решение о ее процессуальной дееспособности, об отсутствии у нее склонности к фантазированию, возможности дачи ею показаний в суде с учетом их неполноты вследствие частичной амнезии происшедшего. Спустя нес­колько лет после случившегося периодически появляется в диспансере, наблюдается с про­явлениями умеренно выраженного органического расстройства личности, частично ос­тавшимися когнитивными нарушениями, эмоциональной лабильностью, умеренно выра­женным церебрастеническим синдромом.

Анализируя данный случай как проявление типичного экзогенно-органичес­кого заболевания головного мозга, мы можем констатировать, что после тяжелой гипоксической травмы мозга (попытки удушения) у пациентки развивается пора­жение преимущественно корковых отделов мозга, с явлениями центрального ге­мипареза верхних конечностей, центрального парапареза нижних конечностей, атаксии, моторной афазии, выраженным психоорганическим синдромом, тя­жесть которого достигала степени посттравматического слабоумия. Отмечались ретроградная и частично фиксационная амнезии, снижение функции внимания, грубые когнитивные и эмоциональные нарушения. В ходе длительной терапии ноотропами, витаминотерапией, ЛФК, общеукрепляющими средствами состоя­ние постепенно улучшалось, восстанавливались двигательные функции, речь, стабилизировался эмоциональный фон, восстанавливалась функция интеллекта. Степень восстановления утраченных функций спустя два с половиной года была такова, что их уровень позволил экспертной комиссии констатировать восста­новление процессуальной дееспособности.

---

Случай 19. Алкогольный психоз и детоубийство

Алкогольный психоз

В этой главе рассмотрим случай типичного экзогенно-органического психичес­кого расстройства, преимущественно интоксикационной этиологии. Известно, что алкогольный делирий может служить моделью экзогенных психических рас­стройств. Клинические проявления этой реакции довольно типичны и подробно описаны Либермейстером в конце XIX столетия. Но вскоре Бонгоффер сообщает психиатрическому миру, что при разных вредностях и ядах могут быть одни и те же ответы, одни и те же реакции. Значит, дело не только в специфике экзогенной вредности, но и в особенностях функционирования мозга. Тогда можно ли гово­рить об экзогении как таковой? Наш случай - атипичен. Это и не делирий, и не чистый алкогольный галлюциноз. Остальной анализ предпочтительнее сделать после рассказа о страшной трагедии, приключившейся в городе под конец 2004 г. (по материалам большей части судебно-психиатрического акта). Экспертиза была проведена в декабре 2004 г. Пациентка почти полтора года находится на принудительном лечении в специализированной больнице с интенсивным на­блюдением.

Случай 19. Алкогольный психоз и детоубийство

А. А.Р., 1966 г. рождения.

Анамнез со слов больной: родилась в Узбекистане, в семье рабочих. Воспитывалась ма­терью. Наследственность не отягощена. В детстве ничем не болела. В школу пошла

с 7лет, училась вполне удовлетворительно. Предпочитала точные предметы: черчение, химию. Кружки не посещала, много времени проводила в играх на улице. Окончила 8 клас­сов, после чего поступила в учебный комбинат на курсы крановщиков, после чего работала по специальности крановщицы около двух лет. Вышла замуж в 22 года. Семейная жизнь осложнилась пьянством мужа. Была дважды беременной, с двумя срочными родами. Де­тей было двое: старшего сына родила до брака, в 18-летнем возрасте. Он умер в возрасте б лет отДЦП. Второго сына родила в возрасте 24 лет. Через 4—5 лет, в 1994 г., когда ей было 29 лет, начала употреблять наркотики. В тот год муж закончил жизнь самоубий­ством через повешенье. Употребление наркотиков сама связывала со смертью мужа. По­купала готовый раствор («ханку») в шприцах, вводила внутривенно, до 5 мл, в локтевой сгиб левой руки. Принимала наркотики в течение 1,5—2 лет, в период ломки ощущала бо­лезненность во всем теле, ломоту в суставах, головную

---

боль. К наркологам не обращалась,

«было стыдно», бросила сама.

(Итак, по первой части анамнеза мы можем сделать два суждения. Первое - преморбидно у нашей пациентки никаких психических расстройств не отмеча­лось. После замужества она столкнулась с пьянством мужа, затем якобы вследст­вие психической травмы начала принимать наркотики. Конечно, психогенный момент мог иметь место, но мы должны помнить, что почти все наркоманы и лица, страдающие алкоголизмом, расскажут вам «вагон и маленькую тележку» самых разных стрессов и психогений, оправдывающих их зависимость.)

С 1996 г., по ее словам, «не кололась». До 1998 г. продолжала работать на разных ра­ботах. В 1998 г. переехала на постоянное место жительства в Набережные Челны, бли­же к матери, устроилась дворником в «КамАЗЖилБыт». Получила комнату в общежи­тии. Проживала вдвоем с сыном, который к тому времени начал посещать школу. Рабо­тала путейцем в Круглом поле. На постоянную работу не брали из-за отсутствия российского гражданства. В период безработицы нанималась на работу на рынке. Отно­шения с сыном складывались хорошие. Выпивала «иногда...много не пила», по пол-литра с мамой, приезжавшей из деревни.

(Второй раз семейное окружение играет важную роль в становлении зависи­мости.)

Опохмелялась почти всегда, когда с матерью устраивали праздничные встречи. 03.12.04 г. и 04.12.04 г. выпивала два дня подряд, справляли день рождения. 05.12.04 г. и 06.12.04 г. выпивала водку на работе, «чтобы согреться», так как на работе было хо­лодно. Последний раз принимала алкоголь 08.12.04 г. Из объяснения инспектора РДН сле­дует, что...семью А. знает около 5 лет, характеризует очень плохо, постоянно у них скандалы, драки. Мать несовершеннолетнего пьет, раньше была наркоманкой. Мальчика знает тоже около 5лет. Очень спокойный, учится хорошо... Из объяснения ОУР В., опро­сившего соседа М. Н.М., следует, что А. выпивает, к ней постоянно приходят пьяные мужчины.

Из показаний обвиняемой известно, что в 1999—2000гг. она переехала из Узбекистана к матери в г. Набережные Челны на постоянное место жительства. Раньше жила в г. Ташкенте Республики Узбекистан. Замуж вышла в марте 1988г. Через два года у нее родился сын Руслан. Семь лет жили нормально. Потом муж стал пить, и она решила с ним расстаться. В это время они жили в Оренбурге. Когда решила расстаться с ним, уехала в Ташкент. После этого муж в январе 1993 г. повесился. К матери в 1999 г. она приехала вместе с сыном. Жили они вместе постоянно. Наркотики употребляла иногда, в неделю обычно 3 или 4 раза. Иногда могла заварить эту же «ханку», выпить ее как чай. Это она делала обычно в компании. Алкоголь начала употреблять только в г. Набережные Челны. Стала пить пиво, водку, в том числе и ту водку, которая продается с рук за 30р.

---

Стала пить вначале с матерью, потом пить с подругами по подъезду. Также пила иногда со знакомым Р. Пила не часто: один раз в неделю. С подругами могла выпить две бутылки на двоих. С матерью пили одну бутылку по пол-литра и одну бутылку 0,25 л на двоих.

В последний раз выпивала 8 декабря 2004 г. с матерью, когда та приехала из деревни полу­чать пенсию. Мать по большей части проживает в деревне с сожителем. Ее сын Руслан не курит и не пьет. Он ругал ее и бабушку за выпивки. Решение об убийстве сына она приняла вечером 13 декабря 2004 г. после разговора с ним. Хотела убить его, чтобы избежать позо­ра, чтобы о нем в школе не говорили, что он педераст или «голубой». Он сам об этом не знал. Она пришла к этому выводу, потому что видела, как из окошка проникали какие-то лучи. Потом эти лучи превращались в какую-то формочку в виде груши, кисть руки и еще в ка­кие-то формы. Эти формы ползли сами, заползали ,по ногам женщин, под брюками у муж­чин. «Руслану эта форма заползала при мне под штанину». Она догадалась, что форма за­ползла в попу, т. е. в анальное отверстие ее сына. Таким образом, при ней эти формы запол­зали Руслану в анальное отверстие три раза. Это началось 11 декабря 2004 г.

(Итак, спустя три дня после последнего приема алкоголя манифестирует ост­рый интоксикационный психоз с картиной сложных истинных зрительных гал­люцинаций.)

Эти формы заползали и в нее, т. е. пытались заползти во влагалище. Она поймала эту форму в обоих случаях, когда та пыталась проникнуть, выкинула ее в ведро, рвала на куски. После чего та переставала ползти. Эти формы и лучи запускают незнакомые люди с улицы. Она видела двоих молодых пацанов лет 16—17 и женщину-девушку лет 16. Вообще молодые ребята такого же возраста запускают эти формы всему дому. Они обычно стоят вечером вдалеке от дома возле деревьев. Она слышала, что два пацана разговаривали между собой. В этот момент она шла мимо них. Они говорили, что эти формы (они называют их «лоша- рики») получают у какого-то мужчины на переходе возле магазина Универсам.

(Истинные зрительные галлюцинации дополняются вербальными галлюци­нациями.)

Она срывала эту форму с Руслана раза два. После чего вечером 13 декабря 2004 г. она решила на эту тему поговорить с сыном. Она объяснила ему ситуацию так же, как и при допросе. Он ответил, что если бы что-то было, то он обязательно бы увидел, а если об этом узнают в школе, ему будет плохо, его будут называть педиком. После этого она ре­шила его убить, чтобы избавить от позора, а после убийства сына убить себя. Решила, что убьет его после того, как он уснет, потому что иначе он окажет ей сопротивление. Ее сын уснул около 23 ч 13 декабря 2004 г. Она же не спала до 4 ч 14 декабря 2004 г. Решила убить сына под утро, примерно в 4—5 ч утра 14 декабря 2004 г.

---