Файл: Беккер И. М. Школа молодого психиатра Содержание.docx

Очень своеобразный бред, примыкающий к бреду величия, бред реформаторства, содержанием которого являются утверждения в создании новых общечеловеческих теорий, подготовке и проведении реформ, революционных преобразований, потрясений основ общества и государства. Очень милый пациент.

Миша С., о котором я упоминал в книге воспоминаний [5], создавал несколько лет теорию победы социализма над капитализмом.

Это было в начале восьмидесятых годов. В двух толстых тетрадках он вынашивал и обосновывал идею «гипервооружения СССР с целью доведения с помощью гонки вооружения до состояния нищеты и банкротства Соединенные Штаты Америки». Все было ничего, если бы одновременно с этой тихонькой реформаторской идеей он не вздумал написать в ЦК КПСС письмо с угрозой жизни Д. Устинову и Ю. Андропову как врагам социализма. Несколько раз он лечился в стационаре, а потом как-то тихо, так же как и создавалась в его болезненном уме, идея исторической победы социализма угасла, одновременно, кстати, с угасанием социализма в самой жизни. Другой наш пациент, о чем я также уже рассказывал, написал письмо в ЦК КПСС в 1985 г. с предложением на нескольких десятках страниц невиданного доселе способа создания мясного изобилия в нашем отдельно взятом городе методом выращивания баранов на городских газонах.

Как правило, такой вид бреда довольно успешно и быстро опознается как психическое расстройство не только психиатрами, но и иными здравомыслящими людьми в силу его очевидной абсурдности.

И еще об одном пациенте хотелось бы поведать, так как очень любопытной была беседа с ним спустя 13 лет после первого предъявления психиатрам своего реформаторского бреда.

Средних лет мужчина, работая на заводе простым рабочим, выступил на партийном собрании цеха с речью, в которой утверждал, что необходимо срочно уничтожить коммунистическую партию, которая довела страну до ручки и превратилась в полуфашистскую организацию. Эту крамолу, свойственную В. Новодворской, пациент заявил в 1986 г., задолго до краха коммунизма. Ну, его прямо с собрания доставили к нам на скорой помощи. При беседе выявился масштабный реформаторский бред, касающийся не столько партии коммунистов-полуфашистов, сколько его личной роли в грядущем переустройстве страны и всего мира

, который без коммунистов станет поистине гуманным.

То, что это был не диссидент, а обычный психически больной с параноидно- парафренным этапом шизофрении, сомнений ни у кого не было. Прошло много лет. В 2002 г., уже спустя 12 лет после исчезновения с исторической арены компартии, он в очередной раз поступает в стационар с очередным галлюцинаторно-бредовым приступом. Как-то раз в разговоре с врачом наш «реформатор» иронично заметил: «Ну что, доктор, кто оказался прав, — я или вы ? Коммунизм исчез, такие, как я, сейчас у руля государства и мира».

Индуцированный бред

Позволим себе остановиться на двух редко встречающихся видах бреда: индуцированном и резидуальном бреде.

Индуцированный бред - это один из видов необычных реактивных психозов. Действительно, в двух случаях, с которыми мы встречались, имел место реактивный момент. Правда, он являлся не столько психогенией как таковой, сколько реакцией на длительное совместное проживание и пропитывание души и ума ранее психически здорового человека упорными, длительными и бредово-аргумен- тироваными идеями.

Бабушка, 77лет, с бредом малого размаха постоянно обвиняла своих соседей по лестничной клетке в совершении всевозможных мелких подлостей, довольно банальных — проникновении через замки в квартиру, воровстве из холодильника пакетов с кефиром и сметаной, порче постельного белья на веревке перед подъездом и т.д. И вот в один прекрасный момент к соседям стучится дед, проживший в мире и согласии со своей бабкой более 55 лет. Он заходит в прихожую, разворачивает газету и выбрасывает на пол в коридорчике двух дохлых мышей. После этого разразился длинной тирадой, смысл которой сводился к тому, что и он, в конце концов, убедился во враждебности и гнусности поведения соседей. Мыши валялись возле двери его квартиры, и мышей, по его мнению и мнению его старушки, подбросили эти самые соседи, чтобы в очередной раз насолить и испортить им жизнь. И далее он почти слово в слово повторил все прежние заявления и обвинения своей бабушки, которые сам же пытался многократно опровергать. Соседи были немало удивлены таким «заразительным» сумасшествием.

Второй случай был еще более уникальным.

Девочка одиннадцати лет, у которой на фоне истерической личности возникло патологическое фантазирование, утверждала, что время от времени учебный класс и их дом посещает «Он», «Фин», передвигает вещи, двери,

выбрасывает с балкона одежду, «раскидывает» плевки по классу, поджигает одежду школьников, домашние одеяла, пишет на стенах всякие угрозы и слова с типично детским орфографическим оформлением и ошибками, подписываясь именем «Фин» (так звали героя романа Марка Твена). В кабинете главного врача в течение двух часов не девочка, а мать и бабушка, брызгая слюной, с напором и аффективной заряженностью доказывали нескольким врачам-психиатрам истинность подобных фантазий. В их устах это были уже не фантазии, не бредоподобные идеи, а по содержанию и способу доказательства очень напоминали настоящие бредовые идеи.

И все же, позволительно предположить, что индуцированный бред похож на бред только названием. На самом же деле - это совокупность ошибочных утверждений, императивно навязанных индуктором и принятых зависимым от индуктора человеком не по механизмам бредового мышления и сознания, а по механизмам внушенных и реактивно обусловленных психических феноменов. В случае с индуцированным бредом нет иной, другой личности, нет перехода человека через мост в инобытие, он вовсе не является носителем абсолютной, аподиктической истины, он такой же, как все мы, сопереживающий близкому человеку, «пропитавшийся» его бедами, мыслями и сомнениями. Если многие годы два человека живут вместе, они «пропитываются» в прямом и переносном смысле запахами общего дома и запахами друг друга. С утратой индуктора или освобождением его от бреда «зараженный» индуцированным бредом пациент выздоравливает.

Резидуальный бред. Параноидальный синдром

Резидуальный бред — маленький «островок» от прошедшей болезни, «отрыжка» былого несчастья, встречается редко. Нам довелось лишь однажды иметь дело с этим психическим расстройством.

Много-много лет назад у нашей пациентки был очень массивный приступ заболевания с онейроидным помрачением сознания, в структуре которого в числе прочих психических расстройств наблюдался манихейский бред — убеждение больной, что в мире, в городе, где она живет, существуют две враждебные партии: партия коммунистов-фашистов и партия человеколюбивых людей. Содержанием онейроидных переживаний были как раз сцены борьбы двух сил, двух партий между собой. Онейроид не достигал степени истинного онейроидного помрачения сознания, приступ остановился на так называемом этапе ориентированного онейроида с двойной ориентировкой, остаточной возможностью осуществления вербального контакта с пациенткой. После выхода из онейроида состояние быстро улучшалось, депрессивный аффект нормализовался, пациентка стала приветливой и охотно рассказывала о своих переживаниях (до выхода из психоза она причисляла врача и медсестер к партии фашистов-коммунистов). Но на протяжении еще целой недели на фоне продолжавшейся антипсихотической терапии она продолжала заявлять, что противостояние двух партий существует, хотя она «потеряла способность воочию наблюдать сей процесс», но точно знает, что невидимая для нее борьба и в мире, и в городе, и вокруг нее продолжается. Через неделю она «вышла» полностью из психоза, и впечатление было такое, что больная как бы проснулась от дурного сна. Утром на обходе, с улыбкой на лице, она сказала следующее (передаю смысл): «Приснится же такое!»

Резидуальным бредом и был этот недельный «островок» психопатологической симптоматики после выхода из основного массива психоза.

Узнав, что такое бред, изучив расстройства восприятия, мы теперь уже сможем рассмотреть простые бредовые и сложные галлюцинаторно-бредовые синдромы. Строго говоря, галлюцинаторный бред - это уже галлюцинаторно-бредовый синдром, ибо он возникает как бредовое продолжение галлюцинирования. Таким образом, разновидностей этого синдрома столько, сколько видов галлюцинаторного бреда мы можем вообразить.

Параноидальный синдром — это простой по структуре синдром с ведущим симптомом — систематизированным, интерпретативным бредом. Такие виды бреда мы довольно подробно описали в первой части главы о бреде. Здесь необходимо акцентировать главное: при паранойяльном синдроме психиатры констатируют ясное сознание, т.е., говоря клиническим языком, отсутствие признаков помраченного или измененного сознания. При паранойяльном синдроме не бывает галлюцинаций, явлений психического автоматизма. Именно с паранойяльным синдромом связана более чем столетняя история паранойи — особого психоза, моносимптома, при котором многие стороны личности больного человека остаются как бы интактными, не задетыми болезнью. Про таких пациентов говорят, что у них один «болезненный пунктик», у каждого человека, как и у этого больного, — «свой таракан в голове», или «каждый по-своему с ума сходит». Паранойя может длиться десятилетия, не приводя к глубоким изменениям личности. Несмотря на незначительные негативные проявления заболевания, больной, страдающий паранойяльным бредом, признается невменяемым, если совершает правонарушение под влиянием паранойяльного бреда, т.е. уровень поражения в данном случае психотический. В развитии паранойяльного бреда принято различать несколько этапов. Вначале у больного возникает совершенно особое эмоциональное состояние — бредовое настроение. Оно проявляется внутренним необъяснимым беспокойством, предчувствиями возможной беды, опасности, надвигающейся катастрофы. Если учесть, что в последние годы только ленивый не пытался подзаработать на гаданиях, предсказаниях, астрологических прогнозах, толковании сновидений и прочих «чудесах», такое настроение зачастую воспринимается родственниками больного как вполне обычная реакция на вторжение массового шарлатанства.

Вторым этапом становления паранойяльного синдрома является бредовое восприятие, при котором внутреннее беспокойство начинает конкретизироваться, и отдельным явлениям, вещам, предметам и фактам больной начинает придавать особенное, неадекватное реальности значение. Следующим этапом динамики паранойяльного синдрома является бредовое толкование — патологическое, неверное толкование, объяснение различных фактов, когда еще нет единой системы. Кристаллизация бреда: из отдельных объяснений, толкований, интерпретаций, как правило, довольно интенсивно происходит объединение в устойчивую систему, как принято выражаться — идею, которая полностью овладевает сознанием человека и начинает диктовать свои законы — повелевать поведением больного.

Смотрите также файлы

Предметная область Разработка онлайнплатформ для заказа и доставки еды из еды.docx

Лекции, напишите эссе Условия профессионального развития личности.docx

Темам 1618.docx

2. Теория коммуникации основные понятия, объект и предмет, междисциплинарный характер.docx

Установите соответствие между концепциями маркетинга и их характеристикой.pdf

Файл: Беккер И. М. Школа молодого психиатра Содержание.docx

Бред реформаторства

Индуцированный бред

Резидуальный бред. Параноидальный синдром

Смотрите также файлы

Информация

Списки файлов

Дополнительно