Файл: Беккер И. М. Школа молодого психиатра Содержание.docx

, что и имеем мы в случае с Матвеем Семеновичем, 72лет.

Когда-то у него была семья, дети. Жена умерла лет десять назад. Один сын осужден на 15 лет за убийство, второй погиб в Чечне, в первую кампанию. Внуки от старшего сына проживают в одном городе с ним, но лет пять уже не навещают старика. По требованию соседей он был освидетельствован психиатром, так как образ жизни и санитарное состояние квартиры внушали большие опасения соседям. Врач не нашел выраженных психотических нарушений. Маленькая однокомнатная квартирка представляла собой камеру хранения, своеобразный ломбард для нищих. Здесь были куртки и телогрейки начала строительства автогиганта, наваленные на старый рассохшийся диван, десятки пар обуви со стертыми подошвами, дырявыми голенищами, сумки с оторванными ручками, ржавые кастрюли, пять старых отечественных телевизоров. В холодильнике хранились консервы с истекшим уже в прошлом веке сроком годности, свекла и морковь старых урожаев, проросшая, с длинными косичками зелени. В пищу он употреблял засохший хлеб, предварительно очищая его от плесени и размачивая в стакане с водой. Но самым замечательным оказалось то, что у Матвея Семеновича была сберегательная книжка на сумму, превышающую стоимость его квартиры. Он предъявил сберкнижку в качестве доказательства своей разумности: «Разве ненормальный сумел бы скопить такие деньги?» — вопрошал он врача.

Негативные нарушения с точки зрения феноменологического познания этой патологии

Нам осталось оценить негативные нарушения с точки зрения феноменологического познания этой патологии. Подавляющее большинство негативных расстройств проявляется в объективно обнаруживающихся нарушениях поведения, деятельности больного человека, изменениях интеллекта, характерологических сдвигах при минимальной выраженности каких-то внутренних, скрытых для постороннего взгляда психопатолога психических переживаний. Мы, по изменившемуся межличностному контакту, усилению замкнутости, отгороженности больного человека от остальных членов семьи или рабочего коллектива, совершенно достоверно можем судить об усилении аутизации больного. Родственники наших пациентов фиксируют непрофессиональным взглядом характерологические сдвиги, происшедшие со структурой личности своего брата, отца, матери или ребенка, так как они неминуемо проявятся в тех или иных поступках. Заболевший сын превращается из близкого человека в квартиранта, в сожителя по общежитию, в «чужого среди своих». Не нужно быть выдающимся феноменологом, чтобы увидеть и осознать случившиеся перемены. Прожившая со своим стариком более полувека старушка вдруг обнаруживает в некогда щедром, добром человеке несвойственную ему скупость, скаредность. Старик начинает разделять свою пенсию и жены, делить домашнюю утварь, поварешки и ложки, постельное белье и яйца в холодильнике. Он разделяет коммунальные платежи на свои и «старухины», заставляя ее платить за горячую воду, так как он ею не пользуется. Почти все феномены, относящиеся к негативным нарушениям, имеют прямой выход на объективно обнаруживаемые изменения поведения человека. Отсюда следует относительная простота опознания этих нарушений. Психопатолог, с точки зрения К. Ясперса, опознает их непосредственно, оценивает их, не совершая транспонирования или особого вчувствования в переживания больного человека. Может быть и поэтому еще многие ученые-психиатры так недоверчивы к диагностике психических заболеваний (особенно эндогенных) только на основании психопродуктивных расстройств и соглашаются на установление диагноза исключительно при наличии негативных нарушений. Они вроде печати надежности, которую можно увидеть, «потрогать», зафиксировать и объективизировать. Не стоит забывать, что это — наиболее легкий способ диагностики, и возлагать все надежды только на установление факта наличия негативных расстройств принципиально неверно.

Предисловие ко второй части

Во второй части книги мы продолжаем разговор о психических заболеваниях (как именуют их сейчас — расстройствах). В ней представлены строго документированные клинические случаи, только те, к которым автор лично имел отношение - диагностировал, лечил или участвовал в экспертизе. Главное, что хотелось бы донести до молодого доктора, — уникальность каждого случая. Обычно при постановке диагноза врач пользуется принятыми стандартами, классификациями, описанными синдромами, симптомами. Он использует указанные схемы как «строительный материал», только как путеводную нить, ориентир некоего направления, старается увидеть то, что есть в действительности, описать непохожесть Иванова на Сидорова. Учитель, как писали древние китайцы, должен не столько давать знание, сколько обучать ученика способу его добывания, а также учить замечательному достижению человечества — размышлению. Cogitare hominis est (рассуждать — свойство человека). Рассуждая, мы будем учиться видеть, слушать и удивляться. Не радоваться тому, что у пациентки Кузнецовой все периоды болезни точно вписываются в схему динамики паранойяльного синдрома. Спокойно воспринимать, что у нее некое состояние никак не совпадает с общепринятой схемой, она болеет по- своему, непохоже ни на кого. Как говорили философы, мы должны увидеть «изначальную данность», а не наши собственные схемы, таблицы и алгоритмы, изобретенные находчивым умом специалиста. Являясь практическим врачом, автор имел неоспоримое преимущество перед многими замечательными и заслуженными научными работниками, написавшими солидные монографии и руководства, в том, что не стеснен корпоративными обязательствами — чтить только данную кафедру, только данное научное направление, только «единственно верное» очередное учение. Располагая относительной свободой суждений, автор имеет возможность исполнить одно из важнейших требований Э. Гуссерля и К. Ясперса - описывать феномены болезни непредвзято. Старые психиатры могут вспомнить, не без изрядной доли юмора, своих давних пациентов, заболевание у которых протекало десятилетиями, и при этом существовавшие в психиатрии классификации

, приоритеты тех или иных школ менялись вместе с диагнозом этого больного.

Часть клинических случаев, приведенных в книге, будет, безусловно, точно соответствовать существующим нозологическим единицам, часть вызывать сомнения. Будут и такие истории болезни и жизни наших пациентов, которые не смогут вписаться в известные синдромы, типы течений, формы болезней. В течение двух столетий основным алгоритмом развития психиатрической науки было движение от частного к общему. Клиницисты суммировали сотни, тысячи случаев и выводили общие закономерности, с более-менее приблизительной точностью классифицировали, создавали таксономические единицы, нозологические и синдромальные систематики. Не беремся судить, пришло ли время, делая шаг вперед, отступить на два шага назад — к К. Ясперсу. Но в школе молодого психиатра непременно нужно научиться видеть уникальность каждого случая, суметь не испугаться, а порадоваться непохожести протекания болезни у больного на принятую схему. Главной задачей учителя должно стать не набивание знаниями молодых врачей, а воспитание чувства удивления перед непостижимой многообразностью человеческой души. Основные проявления любой болезни неоднократно изложены в книгах и руководствах. Нам же нужно хотеть и уметь опознать неповторимость каждого случая, поскольку из-за этих особенностей, непохожестей на схему и стандарт, появляется большинство ошибок. Сократ — создатель первой в истории человечества личностно-ориентированной системы обучения, эвристического метода, строил обучение на размышлении и вопросах, которые он задавал себе и ученикам, подталкивая их к поиску истины. Предложенное изложение материала дает возможность спросить молодых коллег, что же они чувствуют, какие мысли возникают при разборе того или иного случая. Некоторые примеры уже частично были затронуты в разделе общей психопатологии, но это были поперечные срезы болезни. Вспомним поперечные срезы, изучаемые на курсе оперативной хирургии и топографической анатомии. Они, конечно, наглядны и понятны, но как далеки они от реальной картины оперированного живого тела. Поперечные срезы болезней из первой части нашей книги мы дополним синдромокинезом и клинической динамикой каждого случая. Отдавая дань традициям, первые описания будут посвящены, конечно же, больным шизофренией.

Случаи шизофрении. Вялотекущая шизофрения

Выделение шизофрении в качестве отдельного заболевания связывают с именами Э. Крепелина и Э. Блейлера. Первый выделил dementia ргаесох, взяв за главный диагностический критерий — раннее (если точнее — преждевременное) слабоумие. Второй пытался найти основное расстройство при шизофрении и описал в качестве такового целых четыре нарушения психической жизни:

аутизм, амбивалентность, эффективность и ассоциации, называвшиеся впоследствии как четыре «а». Он же назвал это заболевание схизофренией, из-за чего появилось второе название болезни — болезнь Блейлера. В качестве итогов столетнего периода изучения шизофрении «психиатрические внуки и правнуки» Э. Крепелина получили отказ от «критерия исхода» на последнем, VIII конгрессе по биологической психиатрии в Вене. Они наследовали бесконечную череду смены классификаций этой болезни, карусель форм, течений, основных расстройств и синдромогенеза вплоть до сомнений в самом существовании шизофрении как единой болезни.

Вспоминается 1967 г., когда вышла в свет на русском языке «Клиническая психиатрия» Груле, Юнга, Майер-Гросса, Мюллера. Ошеломило разнообразие шизофренических и шизоаффективных психозов. В главе «Новая концепция шизофрении» авторы утверждали следующее: «...в области шизофрении мы находимся на «ничейной земле», которой «владеют» как психиатрия, так и психология...круг больных шизофренией вновь расширяется, и все шизофренные реакции, шизофренеподобные психозы с явными мозговыми процессами и в особенности «латентные шизофрении», шизоидные и прочие неврозы... оказываются объединенными с тем, что мы приучились называть шизофренией в строгом смысле». Спустя 2 года, в 1969 г., выходит первое мультидисциплинарное исследование шизофрении школы А.В. Снежнев- ского, перетянувшее в сторону московской психиатрической школы большую часть советской психиатрии. Курсанты ЦОЛИУВа шутили тогда: «Шизофрений есть много разных, но нет милей шубообразной». К концу XX столетия, потрепав на конгрессах правозащитников и саму концепцию течения шизофрении, и школу А.В. Снежневского, якобы «впервые» открывшую вялотекущую шизофрению, мировое психиатрическое мнение перешло на сторону «дяди Сэма» и произвело на свет божий МКБ-10, в которой перемешаны и крепелиновские четыре формы, и симптомы первого-второго ранга Курта Шнайдера, и типы течений. В сборнике №44 «Практика судебно-психиатрической экспертизы» в первой программной статье В.Г. Василевский, справедливо задаваясь вопросом о значимости психопатологических предиктов в диагностике шизофрении, пишет, что «А. Scarinci, специально исследуя вопрос о начале шизофренического процесса на основе анализа большого количества литературы

Смотрите также файлы

Предметная область Разработка онлайнплатформ для заказа и доставки еды из еды.docx

Лекции, напишите эссе Условия профессионального развития личности.docx

Темам 1618.docx

2. Теория коммуникации основные понятия, объект и предмет, междисциплинарный характер.docx

Установите соответствие между концепциями маркетинга и их характеристикой.pdf

Файл: Беккер И. М. Школа молодого психиатра Содержание.docx

Негативные нарушения с точки зрения феноменологического познания этой патологии

Предисловие ко второй части

Случаи шизофрении. Вялотекущая шизофрения

Смотрите также файлы

Информация

Списки файлов

Дополнительно